Цитадель Детей Света. Возрождённая

Написал эту штучку уже давненько. Вот, выкладываю для обширного круга впервые. Хочу услышать все "ЗА" и "ПРОТИВ". Буду очень благодарен за критику.))

Здесь был рассказ, перенесенный в другой раздел.

А правила почитать лень?
Либо выкладывайте в общую тему, либо если цикл рассказов именуйте сообразно циклу.

А в чем интерес?? Собирать сборник? Нет, я не спорю, просто спрашиваю... Среди почти 30 тем подходящих от силы 2... Мне важно мнение, а не место хранения. И пусть звучит как из уст анархиста, но уж извиняйте.))) Если не прав, то значит нет...

Просто согласно правилам, дабы не перегружать раздел отдельные темы создаются только под циклы произведений или если человек  выкладывает большие объемы)

Ммм... Тогда посоветуй, куда переместиться, а это надо удалить.)

Вот сюда)
http://www.wheeloftime.ru/forum/index.php/topic,1065.0.html

Спасибо.)) Можно удалить.) Правда у меня еще кое-что есть. То побольше будет... Значительно. Но там много работы.

Если вещь большая то тему в принципе можно оставить только потом переименовать. Выкладывать лучше по частям.

Ага. Ну вот как только разберусь с нюансами,  то выложу.))

Еще раз извиняюсь за нарушение правил. Далее будет выкладываться другой рассказ. Уже объемный. Правда, не доконца написанный, но ничего. Он в процессе.

    Уже несколько дней он идет по главному тракту, но так и не встретил ни одной живой души. И это-то в мае! Когда фермеры начинают суетиться и ездить из одной деревушки в другую, чтобы закупить инструменты, посуду, одежду...
    Вся унылая картина этой местности навевает лишь тоску. Серые деревья с бледно-зеленой листвой, колючие кусты с жесткими и острыми, как иглы, шипами. Да и небо здесь тусклее, чем на юге. А, в прочем, этому можно и радоваться, ведь на юге, откуда он идет, не затихает война. И рано или поздно она до него доберется.
Размышления его прервал едкий запах дыма. Это не был ни бивачный костер, ни фермерская печь. Нет. Ему приходилось уже сталкиваться с этим смрадом раньше. Тогда это оказался огромный костер, на котором сжигали трупы...
   Он ускорил шаг и почти перешел на бег. Его меч висел за спиной, что давало возможность моментально рубануть сверху вниз. Но он молил богов, чтобы ему не пришлось пускать его в дело.
Сцена, представшая его глазам, была одним из самых кошмарных зрелищ, которых ему приходилось видеть. Гора трупов в восемь футов высотой, объятая пламенем. А вокруг – четыре мерзких трупоеда. Клыкастая морда с маленькими глазами, сильные передние лапы с огромными когтями и короткий шипообразный хвост. Несло от такого урода как от десяти хороших отхожих мест.
Ему доводилось встречаться с разными тварями, и трупоеды не были исключением. Поэтому он знал, что им оставалось жить не долго.
   Вытащив меч, он разрубил первого пополам. Второй не ушел от меча, направленного с левого разворота. Третий и четвертый прыгнули разом. Но они были обречены, потому что не смогли быстро развернуться, а он, кувыркнувшись, оказался у них за спиной.
   Пустяковое дело. Но тут появилось нечто, что ему не приходилось видеть. Это был здоровенный монстр семь-восемь футов роста, закованный в броню. За слоем стали, покрывавшей его всего, невозможно было разглядеть это существо. Да особо и не требовалось – в руках у него был огромный молот. Если ему придется биться с ним, то он может и костей не сосчитать после одного удара таким молотком.
    Думая, с какого боку подступиться к этой зверюге, он не заметил, что сзади кто-то крадется. Это было его ошибкой. За которой последовал удар дубинкой по затылку. Не стало урода восьми футов с молотом, не стало мертвых трупоедов, не стало ничего. Только он и темнота.

    Гэбриэль очнулся от монотонной боли в руках. Запястья перетягивала веревка, а ноги были скованны цепью. Голова гудела, как осиное гнездо, и собраться с мыслями было очень и очень тяжело.
   Осмотревшись, он понял, что находиться в каменном подвале какого-то дома. Стены были мокрыми и холодными, а единственным источником света была прорубка всего в ладонь ширину высоко над полом.
Он понятия не имел, сколько времени пролежал в этой яме, но судя по головной боли, не больше дня.
Гэбриэль пытался размышлять о своих шансах на побег, но мысли устремлялись далеко в прошлое, в беззаботное детство. И в который раз он пытался понять, что же предопределило его дальнейшую судьбу, почему он стал тем, кем сейчас является.

   По тронному залу носился юнец, лет десяти. Одет он был как лорд, хотя камзол и штаны уже были испачканы. Лицо его, с правильными чертами, но чуть раскосыми глазами, светилось радостью и счастьем. Это был племянник короля. Его родители погибли во время штурма Гальберской цитадели, но ребенка удалось спасти. Он не имел особых прав на престол, хотя и был королевских кровей. Король Малькорн взял его на воспитание пять лет назад и  до недавнего времени мальчиком не интересовался.
- Гэбриэль! Иди ко мне, Гэбриэль! – говорил король своим громким и низким голосом.
- Да, дядя! Я весь в вашем распоряжении! – отвечал ему мальчонка.
- Слушай меня. Тебе надо уехать из дворца подальше, и, я думаю, западная часть провинции Кромвелл подойдет. Там находиться лучший подготовительный лагерь для воинов. Тебя выучат обращаться с мечом и воспитают, как  следует. А то мне все никак не хватает времени и сил тобой не заняться...
- Зачем все это? – спрашивал Гэбриэль.
- Потому что я считаю это нужным, и обсуждению это не подлежит, ясно?! – немного повысив голос, говорил Малькорн.
- Как вам угодно, Ваше величество, – это были последние слова, которые  сказал Гэбриэль королю.

   Размышления его были прерваны скрежетом люка. Кто-то спускался в яму. Гэбриэль был утомлен, но все же готовился к драке.
   Вниз спустился человек в черном плаще. Он ничего не говорил, а лишь показал рукой наверх. Скорее всего, у него не было языка, чтобы говорить. Гэбриэлю ничего не оставалось, как последовать за немым.
Поднявшись, Гэбриэль заметил, что это маленький фермерский дом, с добротной мебелью. В стене был камин, на котором  лежал его меч, а посреди комнаты массивный стол. За столом сидел низкий человек. Он находился в тени, но было видно, что его кожа пострадала от ожогов.
- Мой господин говорит, чтобы я следил за тобой,- проговорил коротышка скрипучим голосом.
  Гэбриэль молчал. Видимо, этого господина сейчас нет, значит, есть шанс сбежать. Но нужно выждать момент. Еще слишком рано.
- Но мой господин не говорил мне, что я не могу с тобой ничего делать. А так как ты знаком с Улузом, думаю, вы проведете много интересного времени вместе.
  "Улуз? Судя по всему  это, та тварь, ростом чуть ли не в два раза больше меня,- думал Гэбриэль,- Что же вы за... да кто вы вообще такие?"
- Ты для нас ничтожество, и я с удовольствием сверну тебе шею... ах! Этот хруст костей!.. но я не могу этого сделать! Господин хочет тебя видеть тебя сам. Тебе повезло, сопляк! – голос раздавался из-за ширмы, и лица говорящего не было видно.
  "Значит вас трое? Один карлик, немой и ты? Хм..." – Гэбриэль рассуждал, но еще не проронил не слова.
- Да, - продолжал низкий,- забыл сказа...
  Его слова потонули в сильнейшем гуле. С грохотом вылетела входная дверь, и внутрь дома впрыгнул старик. Он крутился, как лис, и немой, пытавшийся достать его кинжалом, не успевал за ним.
  С пальцев незваного гостя неожиданно сорвалась ярко-белая струя. Немого швырнуло к стене. Больше он не шевелился.
  Тем временем  Гэбриэль пытался добраться до своего меча. Он хотел помочь залетевшему на огонек чародею, но ему, видимо, помощь  была не нужна.
  Оставшиеся двое было окружили старика. Он явно был готов к этому. Подняв руку, маг что-то произнес, и комнату заполнил густой туман.

   Спустя несколько секунд туман рассеялся. Гэбриэль добрался таки до своего меча, но он был бесполезен из-за связанных рук. Да еще в придачу в нем не было толка – его спаситель уже рассматривал бумаги на столе, а вокруг валялось три трупа.
- Пустяковое дело, но все же пришлось немного повозиться. Эти ребята были уж очень назойливы,- говорил седовласый старичок в синем костюме, камзол был расшит красными нитками, а воротник отсутствовал.
- Я рад, что кто-то заглянул сюда в самый подходящий момент,- Гэбриэль опирался на меч и смотрел на бывшее поле битвы.
- Да, мальчик, они бы тебя не отпустили. По крайней мере живым. О! Да ты весь в оковах, ну-ка дай я это исправлю.
   Старик подошел  к Гэбриэлю, прошептал что-то и цепи с веревкой с шипением развалились.
- Премного вам благодарен.
   Гэбриэль потирал руки и морщил лицо.
- Пустяки. Мое имя – Ситус,- сказал старик, улыбаясь и протягивая руку.
- Я Гэбриэль,- отвечал недавний узник, пожимая костлявую ладонь старца.
- Да, мальчик, я знаю. Я знаю...


  Ситус и Гэбриэль шли лесом, держась в полумиле от тракта. Памятуя о недавних событиях, они решили избегать дорог и двигаться подальше от одиноких фермерских угодий. С момента освобождения Гэбриэля прошло не так много времени, поэтому никто из них пока что не стремился говорить.
   Лес, по которому они шли, мало отличался от того ландшафта, какой приходилось видеть Гэбриэлю с тех пор, как он путешествует. Невысокие деревья с тонкими ветками, что кажутся очень хрупкими, но на самом деле их можно связать в узел, и они не сломаются. Бурого цвета листва гармонировала с невзрачной, пожухлой травой. Да еще эти кусты с колючками. Гэбриэль уже почти полностью изорвал свою скромную куртку со штанами. Ситусу злобные колючки особого вреда не причиняли. Если старик и уколется раз другой, то это можно было понять только по его недовольному ворчанию. Довершала картину тишина. Гнетущая и столь противная, что Гэбриэль не выдержал.
- Почему они схватили меня, Ситус?
- Ты королевских кровей. Этого мало?
- Но у нас ведь есть король. Зачем им я?
   Ситус остановился и удивленно уставился на юношу.
- Ты ушел из Нормунда около месяца назад, так? И видимо держался от новостей подальше.
   Гэбриэль в ответ медленно кивнул.
- Значит, ты знаешь, что на юге разгорелась война? Мидверды вторглись в наше государство. Их флот насчитывал где-то двести кораблей с мидвердской гвардией резерва... но это уже не имеет значения. Через два дня после высадки во дворце созрел заговор, и короля Малькорна убили. Теперь, помимо войны с мидвердами, мы имеем еще и гражданскую войну. Так что не удивительно, что все ищут наследника престола.
- Но как же сыновья короля? – спросил ошарашенный Гэбриэль.
- Они тоже мертвы, король не успел предупредить их. В это время они находились в Восточной Резиденции, а нити заговора шли по всей Центральной провинции. Так что на юге действуют разрозненные партизанские отряды, мидвердская армия и предатели, организовавшие убийство. В северных провинциях люди готовятся к худшему, но они не смогут противостоять армии мидвердов без предводительства короля, так что их падение – это дело времени. Орден Магов в Мираэле  также раскололся на две коалиции. Одни считают разумным занять лояльный нейтралитет, другие думают, что надо организовывать оборону и встать на защиту государственных интересов. Мудрые глупцы... пока они придут к какому-нибудь решению после всех их многочисленных консилиумов, мидверды станут осадой перед их стенами. Эти вести нисколько меня не радуют, хотя я и не знаю, как обстоят дела на западе, но, думаю, немногим лучше.

- Это значит, я, как наследник престола, должен стать королем, но во дворце уже сменилась власть, это, в свою очередь, значит, что законный правитель им только мешает.
- Вот именно! Это главная причина, почему... некоторые круги не хотят видеть тебя живым.
- И что мне теперь делать? – Гэбриэль сел на пень и обхватил голову. Этот вопрос он задал скорее себе, чем Ситусу.
- Пока единственный наш выбор – идти на север, подальше от заговорщиков. Это верное решение и ты вовремя его принял, так что нам надо держаться этого направления до первой безопасной деревушки. А там ты переоденешься, и мы придумаем, что делать дальше.
   Гэбриэль оглядел свой «наряд». Да, действительно, он нуждался в срочной замене. Или хотя бы в капитальном ремонте.
   Ситус сказал, что до ближайшей деревни около двадцати миль. Что означает – прогулка продлиться полдня. А сейчас солнце уже опускается за горизонт.
- Ситус, может нам стоит заночевать?
- Нет, Гэбриэль. Мы ушли еще не достаточно далеко, да и спать, я считаю, лучше в помещении, чем в этом забытом богом лесу.
- Ты прав. Тогда надо торопиться. Чем быстрее мы придем – тем быстрее я помоюсь и лягу спать!
- Хо-хо-хо! – Ситус рассмеялся низким глубоким голосом, - Да, парень, надо идти.
   Гэбриэль поднялся на ноги, и они направились дальше на север. Маг и воин шли вместе целую ночь, стараясь не шуметь и не привлекать внимания. И вот, когда забрезжил рассвет, и на листьях проступила роса, путники вышли к тракту у небольшой деревни. В Виллроу, впрочем, был трактир, куда путешественники не преминули направиться.

   Два человека, один из которых был одет в недорогой, но добротный костюм, а второй в чем-то уже порядком износившемся, не привлекали внимания в Виллроу. Это поселение находилось на пересечении двух небольших дорого, так что к разному виду скитальцев здесь привыкли. В столь ранний час на грязных улочках никого не было. Только несколько гусей и старая собака, которая уже не могла лаять, а лишь беззвучно клацала зубами. В одном из домов слышались звонкие голоса маленьких детей.
   Ситус и Гэбриэль тем времен шагали к трактиру. Стоило перекусить и привести себя в порядок.
   Войдя внутрь, они невольно остановились. Этот трактир оправдывал свое название. «На распутье». Везде царил... хаос, мягко говоря. Столы стояли в полном беспорядке. Между некоторыми можно было пройти трем человек плечом друг другу, а между иными не было и полфута. Полумрак скрывал грязь на полу и стенах, так что темно-синие, грязные занавески были на руку. Все сделано из дерева, что несколько удивляло, так как достойного леса в округе не наблюдалось.
   Этим ранним утром трактир пустовал, лишь в дальнем правом углу сидела полуобнаженная девушка, лениво дергавшая струны арфы. Даже за стойкой никого не было, не говоря уже о том, что гостей должен лично встречать хозяин заведения.
Ситус молча стоял с полминуты, но в итоге не выдержал.
- Эй! Хозяин! У тебя посетители!
- Кто вздумал орать в моем трактире, курвины дети! Да я вас в порошок сотру, к собачьему дьяволу! Растреклятое утро!.. – с такими проклятиями на устах из комнаты рядом со стойкой вышел человек, владелец сего питейного заведения. В своем кожаном фартуке он походил больше на кузнеца, чем на владельца трактира. Особенно колоритно смотрелась его огромная рыжая борода. Да, его ручища явно созданы для кузнечного молота, а не для протирания кружек.
- А! Кхм..., не ожидал увидеть кого-то достойного так рано, - начал уже заново владелец, - так что вы меня извините, господин...
- Ситус. Я Ситус, а это... это мой подмастерье, Гэбриэль.
   На эти слова Гэбриэль никак, казалось бы, не отреагировал, хотя он  сильнее стиснул кулаки, а в глаз промелькнуло удивление.
- Кхе, мастер Ситус, так вы простите меня за такой словесный поток. Сами понимаете... сейчас не жди хороших посетителей. Эта проклятая война меня изживет...  Ох, забыл, представиться. Меня зовут Боррам Молот, но это было давно... Вы же можете называть меня Борр!
- Хорошо, мастер Борр. Нам нужно поесть и неплохо было бы комнату до завтрашнего утра.
- Ну, вы, конечно, понимаете, что все упирается в цену, - отвечал Борр с небольшим прищуром. Его не смущал ни вид меча Гэбриэля, ни уверенность Ситуса. Видимо у Боррама Молота действительно был молот под рукой – о деньгах он говорил свободно и без страха. Ситус не моргнул и глазом. Его не удивили слова владельца.
- С деньгами сочтемся, не волнуйтесь. В накладе не останетесь, - с этими словами старик достал из кармана мешочек с монетами и протянул хозяину.
- Хм. Да, пожалуй, вы правы, - Борр взвесил мешок в руках, но заглядывать в него не стал, - сейчас распоряжусь обо всем.
- И еще, мастер Борр, нам может понадобиться портной,- уже заговорил Гэбриэль, видимо, уставший молчать.
   Владелец трактира вопросительно взглянул на Гэбриэля, но, получив утвердительный кивок Ситуса, шепотом ответил.
- Видишь, в том углу сидит девка, - он указал рукой на арфистку, - её имя – Элиз, если договоришься с ней – она починит тебе одежду, а может и еще чего сделает... ну там уж сам разберешься, парень.
   Улыбнувшись и подмигнув Гэбриэлю, Борр ушел восвояси, напевая что-то вроде
                                 «Я оставил берега. И о хо!
                                Мне не деться никуда. И о хо!»

   Гэбриэль повернулся к Ситусу. У того на лице играла улыбка. Заметив на себе взгляд Гэбриэля, старик улыбнулся еще шире, и, разводя руками, сказал.
- Ну, мальчик, сегодня нам везет! Пойдем, сядем вон за тот стол. Поближе к музыкантше.
   Гэбриэль не знал, что ответить старику. Он не был в состоянии что-либо ответить вообще! Сначала подмастерье. А теперь еще эта девчонка! Ситусу не следовало так поступать. Ведь у него тоже есть чувства! И он, Гэбриэль, мог чего-нибудь выкинуть. Но восемь лет в форте Нормунда хорошо его закалили, и Гэбриэль старался не давать воли эмоциям.
- Ну, мой учитель, - съязвил Гэбриэль, когда садился за стол -  и что нам сейчас делать?
- Зря ты так, - отвечал ему Ситус с актерским сожалением, - ведь мне действительно предстоит многому тебя научить. Да и больше чем на подмастерье ты сейчас не выглядишь...
   Гэбриэль еще раз окинул взглядом свою одежду, и уже было открыл рот, что бы ответить Ситусу очередной колкостью, как Элиз заиграла на арфе. Заиграла по-настоящему, самозабвенно. Она играла так, что Гэбриэль замер с открытым ртом. Это была самая божественная мелодия, какую ему приходилось слышать. Он не хотел больше ни говорить, ни слышать ничего, кроме этой музыки, которую исполняла Элиз. Он полностью был погружен в эти  прелестные переливы пассажей...
   Дослушав игру Элиз до конца, Гэбриэль будто очнулся, и понял, что за эту ночь чертовски устал. Пробормотав что-то нераздельное, он сказал Ситусу о своем намерении отправиться на боковую. Чародей понимающе кивнул.
   Гэбриэль пошел на поиски Боррама. Ведь тот пока что не сказал, где находиться его комната.
Зайдя за стойку, Гэбриэль увидел дверь, вероятно ведущую либо на кухню, либо на задний двор. Гэбриэль потянул за ручку, и, действительно, за этой дверью оказался небольшой дворик.

   Солнце уже близилось к зениту, и в воздухе назойливо жужжали мухи. Посреди двора на пне сидел Боррам и точил ножи. Он был предельно сосредоточен, будто точение ножей было смыслом его жизни. Гэбриэль знал, что так ведут себя  старые войны еще не потерявшие силу рук и духа. Только точили они обычно не ножи, а мечи.
- А, это ты... - Боррам заметил незваного наблюдателя. Он отвлекся от своего занятия и уставился на Гэбриэля.
- Мастер Боррам, я пришел узнать, готова ли моя комната.
- Готова ли комната? – повторил Боррам, - ты можешь улечься в любой, какая тебе придется по вкусу.
Гэбриэль удивленно моргнул, но поспешил поклониться т уйти.
   Боррам посмотрел вслед удаляющемуся юноше, задумчиво почесал бороду и опять принялся за ножи. Его со всех сторон окружали стены: стены его заведения, стены соседних домов, но он чувствовал себя в этом маленьком, но своем дворике очень уютно.
   Гэбриэль вошел в зал и повернул к первой попавшейся двери. Открыв ее, он увидел тесную, но аккуратную комнату. Здесь стояла лишь кровать и маленькая тумбочка. Гэбриэля немного удивил порядок, в котором находилась эта комната, и он решил пройтись по всем.
   Оглядевшись повнимательнее, он приметил еще одну дверь, немного правее первой. Гэбриэль направился к ней. Когда он зашел внутрь, его окружал все тот же порядок и аккуратность. Мебели здесь было столько же, но сама комната была чуть просторнее.
  "И так, за главным залом и за комнатами следят разные люди."
   Гэбриэль поднялся на второй этаж и отсчитал третью дверь слева. В этой комнате он и решил вздремнуть.

   Внутри был уже знакомый порядок. Только добавился хороший высокий стул и небольшой комод. Гэбриэль прошелся по  комнате и выглянул в окно. "Уже почти полдень. Сейчас в Нормунде перекличка... если Нормунд еще существует...",- так он размышлял. Но усилием воли Гэбриэль отогнал назойливые мысли. Ему надо было умыться.
   Здесь Гэбриэль столкнулся с небольшой задачей. Как он понял, прислуги здесь не было. Поэтому воду придется добывать самому. Мастера Боррама ему беспокоить не хотелось.
Постояв в задумчивости, Гэбриэль решил отправиться на кухню.
   Спустившись в зал, он заметил, что Элиз с Ситусом не было "Неужели они нашли общий язык?" – удивлялся Гэбриэль.
   Помотав головой, он направился дальше.
Кухня располагалась левее стойки и двери во внутренний двор. Гэбриэль целенаправленно шагнул в дверной проем. Веки его уже тяжелели, поэтому он предпочел поторопиться. Но тут его ждало разочарование. На кухне было пусто, хотя в котле над маленьким огнем что-то тихо булькало. Гэбриэль очумело оглядел пустой храм кулинаров, но все же прихватил огромную миску, которую с легкостью можно было считать маленьким тазиком. Он также приметил дверь в другом конце помещения. "Ну что ж, если в другие двери путь заказан, значит пойдем прямо".
   Аккуратно проходя между столами, чтобы не снести часом какую-нибудь посудину, Гэбриэль побрел к той двери.
   За ней его ждала конюшня. Сходу он налетел на ведро с водой, чуть его не опрокинув. Чертыхаясь про себя, он уже взял ведро, как вдруг до него долетели голоса. Гэбриэль тихо положил тазик на порог.
- ...сроки, Ситус.
- У меня все под контролем. Наследник со мной. Никаких проблем.
- Никаких проблем... Две минуты назад ты тоже говорил "никаких проблем", а потом вдруг три трупа сектантов!
- Это была не проблема, а... небольшое препятствие.
- Мне плевать. У тебя есть сроки, Ситус, повторяю тебе второй раз, и ты обязан их придерживаться. А всякие небольшие препятствия... в следующий раз информируй меня немедленно.
- Я доставлю его в Мираэль вовремя, Роган,- голос Ситуса был холоден и спокоен.
- Надеюсь. Иначе нас ждут большие проблемы.
   Гэбриэль очень осторожно, придерживая одной рукой дверь, а другой держа ведро, зашел обратно на кухню. Уже внутри он понял, что услышал нечто не предназначавшееся его ушам. Он мигом вылетел из кухни и побежал в комнату.
   Очутившись на месте, Гэбриэль, наконец, поставил ведро. Он очень устал и не хотел соображать, а соображать надо было. И очень быстро.

   Его рука потянулась к замку, и раздался щелчок. Все, комната заперта изнутри. Хотя, что такое замок против магов?
   "Ситус... Ситус и Роган... Мираэль...Мираэль. Что мне Ситус говорил про Мираэль? Орден Магов раскололся на две коалиции. И я должен стать орудием в руках поссорившихся магов. А может и нет. Может, чем-нибудь получше. Например, парой фунтов костей для поделок  и много-много корма для рыбок. Хм..."
   Да, с Ситусом предстоит разговор, который многое изменит. Но глаза у Гэбриэля слипались – ночь в пути давала о себе знать. Он добрался до кровати, и устало упал на нее. Почти сразу он уснул.
Сон его нельзя было назвать спокойным. Снился ему, конечно же, Ситус. Было много различных сцен, но одна запомнилась ему особо четко. Гэбриэль сидел на троне. Его голову венчала странная корона с тремя шипами на ободе, одет он был в сверкающие доспехи, украшенные позолотой и  серебром. Справа, во всем белом стоял Ситус. Вдруг у чародея в руках появляется цепь, которая заканчивается железным ошейником на Гэбриэле. Маг стоит уже не в белых одеждах, а в черном балахоне. Лицо его исказила не то улыбка, не то оскал. Металлическое кольцо на шее Гэбриэля затягивается все туже, и он начинает задыхаться.
   Гэбриэль очнулся ото сна с большим облегчением. В комнату проникали мягкие лучи заходящего солнца. День клонился к закату.
   Он встал, подошел к ведру с водой и заглянул в него. Оттуда на него пялилось его же отражение. Правильное лицо, немного смуглое, из-за проведенных под палящим солнцем множества дней, внимательные карие глаза. А вот прическа оставляла желать лучшего. Волосы, уже почти закрывавшие глаза, были неубраны и торчали во все стороны. Когда-то темно-каштановые, теперь они стали песочного цвета, выгорев на солнце.
   Гэбриэль запустил руки в ведро, и отражение мгновенно пропало. Он умылся и немного почистил одежду. Так, на всякий случай, вдруг придется поспешно уходить из этой деревушки.
Гэбриэль проверил меч и направился в зал. К вечеру там уже не было так пустынно, но все же посетителей насчитывалось не больше пяти. Здесь сидели два мужика, под стать Борраму, и пили пиво, громко смеясь и ударяя кулачищами по столу. Еще один стол был занят щуплым на вид юношей. Он медленно поедал свою жареную курицу, время от времени бросая быстрый взгляд по окружающим. Перед стойкой стояла какая-то женщина. Она оживленно беседовала с Боррамом, а тот все время кивал в ответ.

   Было отчетливо слышно смех двух громил, чавканье юнца и жужжание той женщины, но над всем этим лилась мелодия Элиз. Она опять сидела в дальнем углу, но в руках у нее была не арфа, а лютня. Тем не менее, красота и изящество исполнения от этого не пострадали.
   За дальним столом, который ближе к Элиз, сидел человек, довольно преклонного возраста, в синем костюме. Лицо его было покрыто многочисленными неглубокими морщинами. Густые брови его нависали над глазами. Это был Ситус.
   Гэбриэль молча подошел к столу, занимаемому Ситусом, и так еж молча сел напротив. Он окинул долгим взглядом всех сидящих в зале, немного задержался на Элиз, и произнес:
- А народ сюда все-таки ходит...
   Наступило молчание. Ситус мерно цедил вино из своего бокала, а Гэбриэль стучал костяшками пальцев по столу. И когда Элиз сыграла свой финальный аккорд, Гэбриэль начал нелегкую беседу.
- Ситус... Я премного тебе благодарен за то, что спас меня в той переделке и за то, что не пожалел денег что бы разместить меня в этой таверне, но.., - он говорил не очень уверенно, но так, чтобы маг не смог его перебить,- но я не хочу оказаться орудием в руках мираэльских чародеев, понимаешь? Я именно потому и ушел из Нормунда, что я человек, а не оружие.
   На Гэбриэля вновь нахлынула волна воспоминаний. Его последний день в форте.

- Вас здесь учат не бороться или драться, а убивать! Понимаете, у-би-вать!!! Драки оставьте благородным лыцарям и актеришкам! – старший офицер форта Нормунд, Карн Зарек, всегда с раздражением и пренебрежением в голосе отзывался о рыцарях и актерах, но он бывалый воин и к его мнению прислушивались, - А это, в свою очередь, значит, что чувств для, тьфу... дам сердца и эмоций для корчиния  рожи на публику быть не должно! Вы – это оружие!..
   Он сделал небольшую передышку, чтобы продолжить свою выволочку обучавшимся уже под его началом воинов. Все они, конечно, отлично  владеют мечами, но были слишком эмоциональны, на его взгляд. Сам своим требованиям он соответствовал абсолютно точно. Его не даром прозвали Зарек-из-камня. Вот и сейчас он кричал во все горло, но глаза его оставались безучастны.
- Я с этим не согласен, Карн Зарек.
   Старший офицер повернул голову к правой части шеренги.
- Тому, кто сказал – три шага из строя.
   В чистых, звенящих доспехах из шеренги вышел Гэбриэль.
- Гэбриэль Гальберский... самый своевольный из всех мне встреченных. Если ты не согласен, значит, ты хочешь уйти?
- Да, - Гэбриэль отвечал коротко – Карн не любил, когда его подчиненные много говорят.
- Я не могу просто взять, открыть ворота и сказать: "Иди, сынок!". Ты не хуже меня знаешь, что отсюда уходят либо инвалиды и мертвецы, либо опозоренные. Но я дам тебе шанс. Если ты одолеешь меня в поединке, я отпущу тебя, как подготовленного воина, да еще в придачу отдам меч, которым ты меня победил.
   В ряду молодых воинов пронесся шепот, да и сам Гэбриэль переступил с ноги на ногу. В форте бытовало мнение, что пока Карн Зарек может ходить, одолеть его не возможно.
- Я согласен.
   Зарек удовлетворенно кивнул и пошел в центр тренировочной площадки.
- Иди за мной. Остальные – распределиться вокруг.
   Гэбриэль направился за офицером. "Остальные" плелись в небольшом отдалении от спорщиков.

   То, что сейчас предстояло Гэбриэлю можно считать его выпускным экзаменом. Но этот экзамен ставил перед ним задачу: либо он его проходит, либо остается в лучшем случае калекой.
Карн Зарек был отличным воином и предпочитал тяжелые доспехи с длинным одноручным мечом. В этой комбинации ему не было равных. Гэбриэль это прекрасно знал. Подойдя вплотную к ругу, обсыпанному опилками, он, не торопясь, снял всю железную броню и одел кожаный панцирь и наручи.
   "Силой я его не возьму, - думал про себя Гэбриэль, поправляя доспехи,- делаем ставку на скорость".
И вот, в круге, оцепленным со всех сторон латниками, наконец, встретились глаза Зарека и Гэбриэля. У обоих читалось небольшое сомнение. Но это были скорее случайные мысли, чем определенные суждения. Зарек, в блестящих стальных доспехах и внушительным, зажатым в левой руке, и Гэбриэль, в простых штанах и сапогах, лишь кожаный панцирь и наручи были его защитой. В правой руке его был средних размеров меч.
- Готов, Гэбриэль? Сразишься со своим наставником?
   Гэбриэль ответил легкой улыбкой. Он был готов. Танец с мечами начался незамедлительно. Зарек двинулся в атаку. Гэбриэль решил защищаться, потому что достать до Зарека не представлялось возможным. Карн рубил и слева, и справа, перехватывая меч то одной, то другой рукой. Гэбриэлю приходилось отводить удары в сторону с большим усилием, ибо бил Зарек, как молотом по наковальне. И он знал, что не сможет вечно отбиваться, когда-нибудь ветеран его достанет. Его единственной попыткой было дезориентировать Зарека и повалить на землю. Иначе он труп.
   Солнце уже перевалило через зенит и медленно катилось к востоку. Этим Гэбриэль и воспользовался. Отражая удар за ударом, он поворачивался спиной к солнцу, и когда его тень легла на офицера, Зарек нанес очередной удар. Схлестнувшиеся клинки поймали лучи солнца, и отражение попало Карну в глаза. Этой секунды замешательства Гэбриэлю хватило. Он нырнул справа, под мечом Зарека и, опираясь на колено, со всей силы ударил по сгибу его ноги. Офицер упал на правое колено, а Гэбриэль, уже стоя на ногах, огрел его рукояткой по шлему, где должен был находиться затылок. Карн выпустил меч и упал на четвереньки. Толпа молчала весь поединок и сейчас не тонула в эмоциях. Был слышен легкий шепот, но не больше.
   Зарек поднялся на ноги и сбросил шлем. Его лицо, будто высеченное из камня, ничего не выражало. Между Гэбриэлем и Карном  было расстояние в один шаг. Неожиданно для всех, Зарек шагнул к победителю и обнял его. Хотя кости у Гэбриэля и затрещали, виду он не подал.
- Смотрите!- голос Карна раздавался над всей площадкой, - этот воин одолел меня в честном бою! И я выполню обещание. Ты знаешь, где ворота. Меч можешь взять, а вот доспехи оставь.
   При этих словах Зарек, первый раз на памяти воинов, улыбнулся.

   Ситус молчал. Он  задумчиво уставился на стол, почесывая свою бороду. Спустя некоторое время, когда Боррам принес бараньи ребрышки с подливкой, чародей заговорил.
- Скоро я буду праздновать свой сто восьмой день рождения. За семьдесят восемь лет, что я являюсь членом Ордена, я допускал разные ошибки, но все они ничтожны , по сравнению с той неудачей, которая настигает меня сейчас,- Ситус не отрывал взгляда от только что принесенного блюда, и у Гэбриэля сложилось впечатление, что маг разговаривает с бараньими ребрышками, ну или, в лучшем случае, с самим собой,- На карту поставлено существование Мираэля.
   Тут Ситус глянул прямо на Гэбриэля. Лицо его было все такое же светлое, в морщинах, и лишь глаза выдавали глубочайшую печаль и даже отчаяние.
-Цена слишком высока, понимаешь?- продолжал Ситус,- Если маги будут лаяться, то и там может произойти нечто, что приведет к прямым столкновениям. А война чародеев может обернуться концом всего, что сейчас существует!
- Хорошо. Тогда объясни мне, Ситус в роли кого я фигурирую в этой странной пьесе?- Гэбриэль говорил все так же сдержанно, без эмоций.
- Это плата. Множество десятилетий назад один чародей, имени которого уже никто не помнит, заключил сделку с шаманами, жившими в долине, где сейчас стоит Мираэль. Смысл этой сделки сводился к душе. То есть они дают чародею то, чего он желал, а он им – душу. Этот маг желал спасения. От кого – без разницы. Да, он его получил. И отдал душу, только не свою. Своего Наследника. Потом он исчез, и никто его больше не видел. А вот шаманам пришлось туго. Они тоже пропали. И на месте их бывшего священного места теперь стоит Мираэль. Он сохранил силу этого места, но и вместе с тем прихватил его проблемы. Ты нужен Мираэлю.
-Ты это, пока жареные ребрышки ждал, сочинил? – все, что нашел ответить Гэбриэль.
   Ситус было открыл рот, чтобы ответить, но только нахмурился и принялся отделять мясо от ребрышек.
- Я смотрю, ты гораздо больший шутник, чем предполагалось. Знаешь, мне все равно, куда ты пойдешь. И если из-за твой глупости настанет конец света или что-то в этом духе, я буду не виноват,- в глазах Ситуса читалась обида и разочарование. Он еще не привык к колкостям Гэбриэля.
- Хорошо. Тогда я пошел, пройдусь. Может, больше не свидимся. Бывай, Ситус.
   Чародей лишь улыбнулся и поднял бокал. Он был расстроен происшедшим. Не так ему представлялась эта авантюра, не так...
   А Гэбриэль вышел на улицу и направился вдоль дороги. Свежий вечерний воздух взбодрил его, а заходящее солнце не пекло, а только бережно пригревало.
   За какие-то десять минут он обошел всю деревушку, всего семнадцать дворов. И лишь на перекрестке он остановился. Дороги расходились. Одна шла на северо-запад, другая – на восток. Вдалеке на севере виднелись холмы, поросшие сосновыми лесами.
   Гэбриэль отправился по северно-западной дороге. Легкий ветерок бил прямо в лицо, и он с удовольствием жмурил глаза. Дорога была усыпана мелким щебнем, поэтому каждый шаг его отдавался шуршанием. Этот тракт лежал среди полей, где попискивали мыши и пели перепела. Рожь еще была невысока, но уже довольна густая. Это явно озимая посадка.
   А Гэбриэль все шагал, впитывая в себя нежные звуки природы и наслаждаясь запахам полей. Он не обратил внимание на то, что ветер поменялся и стал дуть ему в спину. И именно этот ветер принес вкус дыма и страха. Гэбриэль остановился, принюхался. Верно, что-то горело. Он развернулся на каблуках и увидел несколько столбов дыма, поднимающихся из деревни. Гэбриэль, не раздумывая, бросился обратно. А он даже не  узнал название этой деревушки.

   Между домами сновали впавшие в панику люди и домашние животные. Все смешалось в черном липком дыме, ничего не было видно, нечем было дышать.
   Гэбриэль бежал к трактиру. Он знал, что это пришли за ним.
Неожиданно перед ним, из-за угла дома выскочил человек в черной керамической маске. На ней были только прорези для глаз и носа. Человек остановился и что-то прокричал. Не то звериный рев, не то наречие каких примитивных племен.
   Меч Гэбриэля был обнажен. Он, не долго думая, сделал выпад и ткнул этого человека под сердце. Тот скорчился и повалился на бок. Оружия при нем не было.
   Гэбриэль поторопился свернуть в проулок и решил выйти к трактиру с другой стороны. Он благополучно миновал все дворы и оказался перед главным входом. Но эти странные люди были и там. Только на этот раз их было трое и все вооружены длинными дубинами с крючьями, чтобы рвать плоть в клочья. Они то и увидели Гэбриэля. Еще бы! Он был единственным в деревне с хорошо выкованным мечом, не заметить его было невозможно. Трое не были лишены логики и стали окружать его. Даже самый хороший боец не в силах отбиться от трех ударов одновременно.
   Гэбриэль искал стену. Ему срочно надо было сковать передвижение нападавших. Но они почему-то не спешили и даже становились как будто в нерешительности. Тут Гэбриэль услышал за спиной шаги и что-то еще, что не смог сразу разобрать. Это "что-то" было человеческой руганью. Но такой, что даже у самого пропащего забулдыги обвисли бы руки. Гэбриэль осторожно повернул голову и увидел Боррама. Всего черного от копоти, с оголенным торсом и с молотом в руках. Глаза его сверкали такой яростью, что стало ясно, почему эти трое остановились. Еще в его глазах был азарт. Будто старому рыбаку вновь дали удочку после долгой отлучки от родной реки. Он подошел к Гэбриэлю и остановился, опираясь на свой молот.

- Я гляжу ты не подмастерье, проклятие Аркана.
- Да, не совсем, - он немного удивился его ругательству. Так выражались только на далеком севере, где Аркана почитали как бога вьюги и смерти.
   Трое совсем опешили. Они были готовы к битве только с откровенным перевесом в их сторону, а этот здоровый мужик явно вносил баланс сил.
   Они метали по сторонам дикие и быстрые взгляды , и наконец решили бежать. Боррам даже не сдвинулся с места. Он немного постоял, а потом быстро взмахнул рукой в сторону Гэбриэля, и тот опрокинулся вперед, роняя меч. А Боррам схватил его за шкирку и пнул меч в сторону. Гэбриэль стал безоружен и беспомощен, как котенок.
- А теперь, сынок, по порядку объясни, кто ты, проклятье? И есть ли смысл мне ждать или можно размазать тебя сейчас же, за мою таверну, жизнь, будущее? – Боррам выдавливал из себя каждое слово,- Ведь эти уроды пришли сюда за тобой, как раз, когда ты покинул деревню.
   Вместо ответа на вопрос Гэбриэль замотал головой и ничком повис в руках Боррама.
- А где чародей? -  неожиданно и для себя и для здоровяка спросил Гэбриэль.
- Во время поднявшейся кутерьмы он спалил пару уродцев, а потом куда-то делся.
   Боррам отвечал тоже немного неуверенно. И так же неуверенно поставил на ноги юношу. Потом сел на землю и стал смотреть, как догорает дело всей его глупой жизни. Этот трактир был всем. И одновременно ничем, судя по тому, как он его потерял.
- Они искали меня, а пострадали другие. Борр, меня хотят убить. Или использовать. Я еще толком не уверен. Мне нужна твоя помощь, - Гэбриэль пялился на трактирщика, ожидая ответа.
   Но Боррам безучастно глядел на черные бревна и языки пламени, лизавшие парадные двери и резные опора крыльца.
- Видимо, ты меняешь жизнь вокруг себя. А может, просто я слишком простоват.
   Размышления его прервали треск обрушившейся крыши. Пламя взмыло под небо и украсило проявляющиеся звезды лиловыми светлячками.
- Мне в Виллроу делать больше нечего. Этот отрезок жизни закончен. Я проведу тебя до... куда тебе надо попасть? На север? Вот и отлично, я отведу тебя до ближайшего крупного города, а там посмотрим, как карты лягут.
   Боррам хлопнул Гэбриэля по спине и, взвалив молот на правое плечо, зашагал к развилке. Трактир догорал, и людей в масках уже не было, но местные жители все еще прятались по своим лачугам, боясь встретиться с тем, кто смог уничтожить их мир всего за несколько минут.
   Гэбриэль вложил меч в ножны и стал догонять Боррама.

  До того города, который Боррам назвал Варгамом, было всего около дня пути, но так как в деревне их задержали непредвиденные обстоятельства, и вышли они уже очень поздно, им пришлось заночевать в жиденьком лесу. Это даже больше походило на высокие степные кустарники, чем на настоящий лес. Но изредка уже можно приметить маленькую осинку или тощую березу. Никакого укрытия от ветра этот кустарник, конечно, не давал, но от посторонних глаз скрывал исправно. Они проводили глазами не одного всадника. В такие моменты Гэбриэль тоже мечтал о лошади. Ведь конь ускорял передвижение в разы...
    Уже за полночь, когда Гэбриэль наблюдал за звездами и облаками, к нему обратился Боррам.
- Я понимаю, что это не мое собачье дело, но мне трудно уснуть рядом с мастерским рубакой, поэтому расскажи мне, как ты оказался в Виллроу?
   Гэбриэль готовился к такому повороту событий, только покинув деревню, поэтому он не стал отмалчиваться или уходить от ответа
-  Я обучался в форте Нормунд. Чуть больше месяца назад я ушел оттуда. Когда-нибудь расскажу тебе эту историю. В общем, я отправился на север, в надежде найти нечто свое. Хотел обосноваться в каком-нибудь городе и спокойно жить в нем. Но три дня назад все круто изменилось. Меня схватили какие-то люди, и, наверное, прикончили бы, если бы неожиданно не появился Ситус. Он освободил меня и вот мы пришли к вам в Виллроу.
   Все это Гэбриэль произнес с явным безразличием в словах, но на самом деле такое стечение обстоятельств его очень сильно волновало.
- Хорошо, парень. Я тебе доверяю, потому что знаю, каких воинов готовит Нормунд. Я сам когда-то останавливался там вместе со своим корпусом рейнджеров. И не смотри на меня так! То, что сейчас у меня молот не о чем не говорит. Я был кузнецом в своем корпусе. А как-то ночью на нас напали эти твари. Я не разглядел их, но они были костлявые и длинные. И слишком увертливые. Стрелы и мечи им совсем не вредили. А у меня под рукой кроме кузнечного молота ничего не было. Я убил около дюжины, но от корпуса, а это сто с лишним человек, осталось не больше тридцати. У меня все тело в шрамах... после этого я осел в Виллроу. И теперь время отсиживаться кончилось.
   Это были последние слова, сказанные в эту ночь. Вдали, у холмов, завывали волки, в надежде поймать какого-нибудь захудалого кролика. Или задумавшегося путника. Изредка похрапывал Боррам. А Гэбриэль уснул только после того, как Луна заняла место Солнца в зените.

- Эй, вставай, - голос Боррама разбудил Гэбриэля еще до восхода солнца.
   Он без единого слова поднялся на ноги и стал разминать затекшие мышцы. Только после того, как остатки сна его окончательно покинули, он спросил.
- Солнце взойдет нескоро. Почему нам надо идти прямо сейчас?
- Если мы не будем у главных ворот до полудня, то останемся ждать следующего утра. В Варгаме очень жесткие правила въезда и выезда. Что поделаешь, порты всегда славились своими беспорядками.
- Слушай, я еще вчера хотел спросить: что с Элиз? Где она сейчас?
- О, я вижу, ты о ней беспокоишься. Она должна быть в Варгаме. Я дал ей лошадь, как только эти уроды начали беспорядки на улице. Не волнуйся.
   Гэбриэль ничего не ответил. Он был не в настроении объяснять кузнецу-трактирщику, что он не знал Элиз, что их ничто не сближает и вообще. Он был не в настроении.
   Лес еще смахивал на живую изгородь, но все же то тут, то там мелькали осинки и лиственницы. Здесь все дышало жизнью. Пусть странной, кустарной и непонятной, но жизнью. Гэбриэлю уже трижды перебегал дорогу сурок, а по деревьям скакали рыжие белки. Чуть поодаль щебетали птицы. Видимо, огромных размеров Боррам спугивали ближайших, так что Гэбриэль не увидел ни одной. Он уже примечал лечебные травы, такие редкие и ценные в районе Фара. Все, каждая деталь, каждая мелочь, бросалось ему в глаза. Он дышал этим свежим лесным воздухом и мечтал о прекрасном будущем, но как далеки были его мечтания от реальности!
   Когда взошло Солнце, они вышли на дорогу. Гэбриэль уже стал привыкать к путешествиям по лесу и воспринял наезженную дорогу, как дар богов.
   На тракте их разговор возобновился. Первый заговорил Боррам.
- Как мне тебя называть?  В Варгаме спрашивают имена входящих.
- Зови меня Гэбриэль. Гэбриэль Гальберский.
На этих словах Боррам запнулся и крякнул.
- Гальберский? Почему?
- Я родился в Гальберской цитадели,- сказал Гэбриэль, обратив внимание на то, как замялся Боррам.
- Хорошо. Я Боррам. Ну, ты ведь и так знаешь. Зови меня Борр.
- Договорились, Борр.
   Возникла неловкая пауза, и чтобы разбавить молчание, Гэбриэль запел одну песенку, которую он разучил в Нормунде.

- Я столько прошагал,
Столько проплыл,
Тебя везде искал –
Я не забыл.

Тот вечер с тобой,
Твои нежные плечи,
Твой шарф голубой –
Я не забыл.

Меня били, судили,
Я в армии был –
Чуть не убили,
Но я не забыл.

   После этой строфы вступил Боррам. Оказывается, он тоже знал эту песню, и его густой бас очень органично сливался с альтом Гэбриэля.

-  И, наконец, я пришел,
Но тебя нигде нет,
К другу зашел-
Думал он даст ответ.

А он мне сказал,
Что ты теперь с ним.
После этого стал
Мир мне другим.

В черные одежды
Я теперь облачен.
Всякий лишен надежды –
И  любой обречен –

Я теперь ассасин –
Многих смерти предал.
Будь всегда на чеку!
Ведь я не пропал...

   После первого раза они пели эту песню еще и еще, но уже с другими словами. И образы песни менялись от более лиричных до абсолютно откровенных. Так песня за песней, они подошли  к Варгаму. Огромные укрепления окружали этот город. Взять его с ходу, однозначно, не удастся никому. Этот город не блистал величием или красотой. Нет. Это была мощь, грубая, непоколебимая мощь. Все здания, за исключением тех, что стояли у кромки моря, были выложены из камня. Причем большинство было трехэтажными.

   Подойдя к главным воротам, они увидели группу людей с поникшими глазами, стоявших в отдалении от часовых. Гэбриэль обратил на них внимание, но не более. Он уже слышал о людях, решивших искупить свои души путем скитаний. Эти отчаявшиеся фанатики пока внушали только сожаление, но Гэбриэлю казалось, что настанет день и эти скитальцы станут силой, сметающей все на своем пути.
   Боррам оглядел охранников, улыбнулся им и пошел к палатке, находившейся у входа. В этой палатке сидел старый писец. Сгорбленный от своей работы, он был похож на горгулью.
- Ваше имя и цель визита,- меланхоличным голосом процедил писец, уткнувшийся в бумаги. Он был лысый, только местами оставались жидкие уродливые волосы.
- Боррам аль'Мер.
- А ваш спутник.
- Гэбриэль Гальберский. Мы прибыли навестить мою тетушку.
- Хорошо. Проходите. Гренны следят за вами.
   Как говорил Боррам, формально этот город признавал власть Фара, но фактически, это было микрогосударство. Защитника Города (у них отсутствовало понятие наместника или мэра) избирали на совете из числа наиболее уважаемых и влиятельных жителей. Обычно им становился либо Мастер Греннов, специального воинского подразделения, охранявшего город, либо известный контрабандист.
Кстати, контрабанда здесь – лишь один из видов торговли. Поэтому известные контрабандисты жаловали в казну очень хорошую финансовую помощь и имели собственные  вооруженные отряды.

   Боррам повел Гэбриэля по центральной улице к припортовой части города. Там, как он сказал, есть один дом, где всегда ему рады.
   Улицы были наводнены таким количеством людей, что проталкиваться сквозь толпу порой было невозможно. Приходилось поддаваться движению массы людей и идти назад. Гэбриэль заметил среди обычных людей карликов. Они доставали ему лишь до пояса. Они носили коричневые и красные одежды. На головах у них был капюшон. Но самым поразительным были усы. Длинные русые усы. А вот бороды встречались реже.
- Кто это?– спросил Гэбриэль, указывая на усатого карлика.
- Это? А, это местные строители и каменотесы. Они называют себя и... ижерены... нет, гм. А! инженеры, во. Странное название не находишь?
- Учитывая их внешность, нет.
- Хотя, ты прав. Этот народец чудной.
   Их разговор вязнул в гуле городской толпы, поэтому они решили воздержаться от беседы. А Гэбриэль крутил по сторонам головой и внимательно изучал новый город. Нижние этажи домов занимали лавки, мастерские и различные корчмы. Везде болтались разнообразные вывески: "Одежда из-за океана", "Стальной Голлем", "Хмельное древо", "Сладкая Джебет" и другие. По ним было не трудно догадаться о принадлежности заведения. Но у Гэбриэля не было ни гроша. Только протертые штаны с курткой и меч. Ну и старые сапоги. И сейчас он осознал бедственность своего положения. Без одежды, денег и спутников ему останется только присоединиться к Скитальцам. Но отдаться на волю Судьбы и богам он не желал – пока его руки держат меч, а разум трезв и холоден, он сам решает свое будущее. И никто не сможет ему в этом помешать.
   Вдруг Боррам одернул его за рукав и с ухмылкой посмотрел на него.
- Куда тебя несет, парень? Мы пришли.
- Знаешь, Борр, ты иди к своим друзьям, а я похожу по городу.
- Решай сам. Я проводил тебя до города. Здесь наши пути расходятся, - говорил Боррам, но в его глазах читалось, что это не конец и что им придется встретиться еще.
- Бывай, Борр.
- До встречи, Гэбриэль.
   Они пожали друг другу руки и направились в противоположные стороны. Гэбриэль сделал пару шагов, развернулся и проводил взглядом своего попутчика. Боррам зашел в четвертый дом от поворота. Так, на всякий случай, Гэбриэль стал запоминать все, что каким-нибудь образом может сказаться на его ближайшем будущем.

   Гэбриэль прошелся вдоль набережной, понаблюдал за разгрузкой кораблей и присел поодаль от рабочих, прямо на брусчатое покрытие, облокотившись на одну из ближайших бочек. Но расслабиться ему долго не дали.
- Эй, ты! Чего прохлаждаешься?! Хочешь мне помочь? В обиде не останешься! Платим серебром!
   Гэбриэль поднялся на ноги и посмотрел на окликнувшего его человека. Это был капитан одного из небольших кораблей. На нем была огромная шляпа, прекрасно защищавшая как от солнца, так и от дождя. Он был крепкого телосложения, но не такой огромный, как Борр. В руках его был длинный посох с металлическими набивками на концах. Это было оружие.
   Гэбриэль подошел к нему и увидел, что его лицо пересекает длинный шрам.
- Какова плата? – спросил он.
- Все зависит от сделанной работы. А с мечом ты сможешь заработать куда больше, поверь мне!
- Я не собираюсь пускать его в дело в ближайшие несколько минут.
- Ха, ха, ха! – видимо слова Гэбриэля развеселили капитана. - Хорошо. Тогда, видишь вон те тюки? Вынеси их сюда, к трапу.
   Слово "трап" немного озадачило Гэбриэля, но капитан указал на небольшой помост, соединяющий палубу корабля с землей.
- Ясно. Договорились.
   Гэбриэль протянул руку капитану, и тот с силой ее пожал.
- Договорились.
   Гэбриэль поднялся на корабль и почувствовал, как посудина качается под его ногами. "Не самое приятное ощущение", – подумал он. Подойдя к мешкам, Гэбриэль осмотрел их, и взвалил первый на плечо. Этот куль оказался довольно тяжелым, но все-таки он дотащил его до трапа. Так, мешок за мешком, Гэбриэль перетаскал их все. К концу своей работы он уже сильно взмок и устал, как проклятый Веном.
   Капитан все это время давал указания другим матросам или разговаривал с прохожими. Когда Гэбриэль закончил, он повернулся к нему и сказал:
- Молодец. Но что, если я откажусь тебе платить?

   Гэбриэля немного озадачил такой вопрос. Усталость валила его с ног, но он все же встал в боевую стойку и потянулся к мечу. Разговаривать ему не хотелось.
   Капитан засмеялся и аккуратным движением посоха остановил руку незадачливого работяги.
- Не кипятись, старина! Вот твоя выручка.
   Он достал из кармана небольшой мешочек и протянул его Гэбриэлю.
- С тобой приятно работать, - продолжал капитан,- эти мешки никто из моей команда не вынес бы, - он понизил голос до шепота,- Я им не доверяю.
   Он ухмыльнулся и подмигнул Гэбриэлю.
- Если захочешь подработать, ищи меня в "Бездонной бочке".
   Гэбриэль кивнул, и отправился к ближайшему трактиру. Развязав мешок, он обнаружил там сорок серебряных монет и записку.
   "Если тебе будет некуда идти, и ты будешь готов на все, разыщи Вирру. Она отведет тебя ко мне. И прихвати с собой меч!"
   Гэбриэлю было плевать на Вирру и на эту записку. Он хотел залить в свою глотку кружку хорошего вина, и больше ему ничего не надо.
   Первая корчма, попавшаяся на пути, носила название "Приют под тенью". "Глупое название",- подумал Гэбриэль, но все же поднялся по лестнице к входу.
   Внутри пахло выдохшимся пивом и потом пьяных мужиков. "Что ж, раз зашел, будь любезен погостить",- думал Гэбриэль. В главном зале было достаточно светло – через открытые ставни проникало достаточно света. А вот запах не выветривался. Постояльцев было немного, да и те уже были пьяны в усмерть, так что было достаточно тихо.
   Гэбриэль подошел к стойке и осмотрел ее. Она была залита всякой гадостью, но это не мешало соседу Гэбриэля спать прямо на ней. Этот сосед оказался довольно прилично одетым, и от него не разило потом, только запах вина или чего-то покрепче.
- Чего будешь пить? – не церемонясь, спросила служанка.
- Вино,- коротко ответил Гэбриэль.
- Вино так вино.

   Через пару минут он уже похлебывал вино, сидя за столиком у входа. Эта кружка вина обошлась ему в восемь серебряных. Ему не хотелось ни о чем думать. С тридцатью двумя монетами в кармане, в общем, думать было нельзя. Такого богатства ему хватит только до конца сегодняшнего вечера.
Тут, неожиданно, спящий за стойкой господин вскочил, как очумелый огляделся по сторонам и заметил Гэбриэля.
- О! нов-в-вое лицо! – с такими словами, шатающейся походкой он направился к нему.
- Проклятье, - пробормотал Гэбриэль.
- Друг... Брат... Дружище, ведь ты меня не прогонишь, правда?
   Гэбриэль молчал.
- Вот и отлично. Понимаешь, я писатель. Ага, я творец. Вот только меня никто не знает. И-и-и пусть, я не гордый. Но это все чупуха. Вот смотри, ты работяга и... ты не испорчен этим миром. А я... я пьяная скотина... и у меня нет шансов выкарбкараться...гм... вы-ка-раб-кать-ся, вот...
   Гэбриэль уже допил вино. И с безразличием смотрел на пьянчугу.
- А ведь все могло быть иначе, - продолжал он,- я мог стать судьей. И все такое,... но однажды все пошло не так.
   Здесь внимание Гэбриэль немного пробудилось. Ведь у него тоже все пошло не так.
- Три назад меня выселили из моего дома... мол, я разводил крыс в подвале и напускал на горожан. Предс-с-савляешь, кры-ы-ыс-с-с! Такие серые с хвостиком, крысы, ну знаешь, да? И вот, я пошел к моей возлюбленной объяснить ситуацию. А она захлопунула передо мной дверь. Я две ночи провел на центральной площади и вот сегодня утром пропил все деньги здесь,... а у меня даже рукопись с собой есть, и как я ее не пропил, а?

   Гэбриэль дослушал причитания поэта и решился помочь бедняге. В любой другой ситуации он просто-напросто ушел бы, но теперь все поменялось.
- Пошли со мной,- сказал он.
- А ты меня не зарежешь в переулке?
- Нет.
   Гэбриэль взял его под руки  и повел отсюда.
-  Где здесь можно присесть и отдохнуть? – спросил Гэбриэль у своего спутника.
- Иди к храму... Это налево по берегоой лини. Ты его увидишь.
   С горем пополам, они добрались до храма. По дороге поэт явно проветрился и стал говорить внятнее.
- Почитай мою рукопись, и скажи, как она.
   Он достал из внутреннего кармана камзола пару замусоленных листов бумаги и протянул Гэбриэлю.
Названия это произведение не имело. Гэбриэль стал медленно его читать.

Я знаю, были времена
Мир ярче жил, блистал красою...
Сегодня это – лишь мечта,
Сказанье, миф, который я раскрою:

Вздымались вверх леса, в поисках свободы
И меж дерев еще бродили дети леса –
Изящные дриады – защитницы природы,
Загадочные эльфы – мудрые повесы...
Маги, чародеи и друиды силы все свои
Отдают на сохраненье мира в той земле.
Но должен быть ты начеку – вовсе глаза смотри -
Есть существа, которых смерть твоя
               обрадует вдвойне!


И в пору ту жила Янтарная принцесса.
Не было ей равных по красоте средь смертных.
Сама Изящность то была, венок творенья света.
Красой своей пленила многих королей известных.
Шикарные пиры она давала часто,
Съезжалось знатных множество гостей.
Мать-королева делалась всегда ненастной,
Когда Принцесса женихов гнала взашей.
Не могла она никак Янтарную понять,
Да и сама Принцесса тоже не стремилась...
Но маг придворный знал – не им решать,
Он ведал – Предназначение уже свершилось...

На день грядущий после пира
Скиталец странный появился;
Твердил: "Не видел я ведь мира!
Вот и в столицу изъявился..."
В корчме ютился путник бедный,
Да не надолго, судя по всему –
Ведь денег, сей металл презренный,
Не хватало ни на что ему.

И вот, когда он тронулся в дорогу,
В тот день Принцесса на прогулку собралась...
Наш путник стал столбом. И понемногу
До разума его волна забвенья добралась.

Любовь-дурман! Ну что ж  ты натворила?
Он ведь никто, она - принцесса. Вот какое дело!
"Она – единственная в мире!" – душа ему твердила –
Новый жизни поворот прошлое разбил всецело.

Не мог понять он, осознать,
Что это есть судьба его,
Что от  нее не убежать
Что испытанья на него
Дождем прольются бесконечным,
Пока не будет вместе с нею он.

Но то свиданье было скоротечным,
Лишь путник встречею был поражен.
Внесу чуть-чуть я поясненья –
Янтарная, конечно же, не видела его.
С утра была она уж в раздраженье
От мерзких свах. Она устала от всего!

Наш путник (назовем его Геральтом)
Случайной встречи долго ждал.
Но отчаянье в груди его базальтом
Сокрушило все, о чем он ни мечтал.
"Простолюдину ходу нету!" –
Кричали стражники ему,
Порвав рукав и воротник манжету,
От входа в замок отогнали:
      "Прохода нету никому!"
Поняв, что нечего ему здесь ждать,
Геральт сей миг покинул город.
Решил, что надо жизнь менять
И отодрал от куртки ворот,
Который стражник надорвал.
Сам клялся он сюда вернуться
Спустя года. С собой забрал
Любовь в принцессе. Теперь займутся
Им все боги, каких он проклинал!
И выбор сделан. Теперь все впереди.
Геральт! О счастии мечтал?!
Давай, не жди! Беги! Беги!..

Весь первый год Геральт скитался
По горным кручам и холмам.
Пристанище найти пытался,
Но, видимо, искал не там.
Стал взгляд его суровей,
И кулаки его быстрей.
И меч всегда он наготове
Держал для подлецов теперь.
Простую истину усвоил –
С дарами кто – тот лицемер,
Желающий себе удвоить
Винных погребов размер.
Кто враг, тот виден сразу –
Такому нечего таить.
И либо ты убьешь заразу,
Либо в почве тебе гнить.
Кто друг, того еще проверишь –
Действительно ли так хорош?
Иль сразу ты ему поверишь,
А ночью он – под ребра нож...
Геральт снискал расположенье
Среди наемников-солдат
За эти принципы и бденья,
Но сам наемникам не рад...

И случай выпал, что однажды,
В таверне, поздним вечерком,
Сидел в углу старик неважный,
Каких зовем мы все сморчком.
И слово за слово, за пивом,
Геральт поспорил со стариком,
Что тут ударом он не хилым
Разрубит жердь, что под столом.

   Дочитав до конца, Гэбриэль поднял глаза и посмотрел на небо. День уже постепенно перетекал в вечер, а он сидел посреди площади храма. И хотя она была очень живописна: в центре стоял фонтан, а вокруг него высились семь деревьев, названий которых Гэбриэль не знал, он предпочел бы хорошую комнату и кровать.
   Его нечаянный спутник тоже глядел по сторонам. Лицо его заметно прояснилось, и глаза были глазами человека, а не свиньи. У него было круглое лицо с небольшими губами и правильным носом. Серо-зеленые очи сияли добротой и смирением. Русые волосы были коротко пострижены. Он походил на очень молодого барона или герцога. Только герцоги не валяются пьяные по кабакам.
- Ты знаешь, это весьма и весьма не дурно,- начал Гэбриэль. – Здесь должна находиться моя знакомая..., - он задумался, ведь "она" не была для него знакомой,- моя знакомая арфистка. Быть может, она исполнит твою балладу, когда ты ее закончишь.
- Это будь очень приятно для меня, мой друг. А сейчас, я думаю, нам надо найти ночлег. Может, обратимся к моему старому приятелю? Он работает Хранителем в местном архиве. Будут небольшие неудобства, сам понимаешь – везде книги и пергаменты, но это лучше чем спать посреди площади.
   Гэбриэль взвесил все "за" и "против" и решил согласиться.
- Хорошо. Слушай, у меня осталось тридцать две монеты. Помоги их потратить с умом.
   Писатель оглядел Гэбриэля с ног до головы. Задержал взгляд на мече и произнес:
- Ты можешь починить свою одежду. Ты похож в ней на нищего... если бы не меч. Такое оружие стоит многих золотых.

- Даже не думай,- прервал его Гэбриэль,- я не продам его не под каким предлогом.
- А я и не предлагал.
- Ладно. Забудь. Пошли к портному.
   Они поднялись с каменной скамьи и  направились к лавкам. Поток людей не уменьшился, но Гэбриэлю показалось, что идти стало легче. "Наверное, я устал. Или уже привык к такой обстановке...". Через пару минут они добрались до портного.
   Эта миловидная девушка сидела на стуле у примерочной и читала какую-то книгу. Ее волосы отливали золотом и стекали до самого пояса. На голове они были перевязаны узкой ленточкой, чтобы не попадали в глаза.
   Она отвлеклась от чтения и посмотрела на вошедших с явным удивлением.
- Это ты, Жорж.
- Да, Мелисинда. Я привел к тебе того, кто нуждается в твоей помощи.
- Этот бродяга хочет купить костюм?
   Гэбриэль вытаращился на портниху и, преодолев секундное замешательство, подошел к ней вплотную.
- Посмотри на меня внимательнее. Я похож на попрошайку? Или моя поношенная одежда сказала тебе, что я скиталец?
   Мелисинда явно сталкивалась с такой формой общения и, не задумываясь, огрела Гэбриэля книгой по голове.
   Зажмурив глаза от такой подачи, Гэбриэль отшатнулся от Мелисинды на пару шагов. А она тем временем вскочила со стула и схватила метлу. В этот момент вмешался Жорж.
- Успокойтесь! Успокойтесь! Вы поубиваете друг друга, или, что еще хуже, разнесете всю лавку!!!
   Крики Жоржа возымели эффект: Гэбриэль выпрямился, опустив руки, а Мелисинда застыла с метлой в руках, как древнее изваяние.
- Скажи этому хахалю, чтобы следил за своей речью,- сверкнув глазами, обратилась Мелисинда к Жоржу.
- Между прочим, я стою здесь, и можно общаться без посредников,- явно обиженный отвечал Гэбриэль.
- Ну и что же ты хочешь мне сказать?
- Вы, ... Вы ударили меня книгой. А до этого обозвали бродягой,- хотя Гэбриэль прекрасно понимал, что он и есть бродяга, но вкладывал в это слово несколько иной смысл,- И я, по-вашему, должен был упасть на колени умолять вас бесплатно сшить мне костюм? Так вот, я пришел сюда, починить тот, что на мне. И у меня есть деньги. Но, видимо, придется подыскать другого портного.
   Мелисинда смерила Гэбриэля взглядом. Осмотрела буквально каждый шов и дырку на его куртке и штанах и усмехнулась.
- Можете отдать это Скитальцам. Сколько у вас монет?
- А сколько стоит новая одежда?
- То, что вижу на вас, я могу подогнать за двадцать серебряных монет. Прямо сейчас.
   Гэбриэль начал подсчитывать расходы в голове. "И так, нормальная одежда обойдется в двадцать. Остается еще двенадцать. И завтра опять придется идти в порт."

- По рукам. И еще, вот двенадцать монет. Мне понадобиться мало-мальски приличная сумка. Будьте любезны, подберите что-нибудь.
- Хорошо. Кстати, Жорж,- писатель, о котором забыли, и, кажется, он был этому рад, неожиданно оживился,- помнишь, тот долг в пять золотых. Когда ты планируешь вернуть деньги?
- Деньги? Ах, деньги!.. Ну да... в ближайшем времени. Скоро я встану на ноги и все верну.
Мелисинда посмотрела на него с явным удивлением. Видно, уже мало кто верил, что Жорж сможет ответить за себя и не зависеть от воли его друзей. Друзей до поры до времени.
Гэбриэль все еще продолжал твердить о своем заказе.
- Значит, я даю вам тридцать два серебряных и через пару минут у меня новая одежда и сумка, так?
Мелисинда с пренебрежением и раздражением кивнула головой и скрылась за дверью, ведущей, вероятно, на склад или что-то в этом роде.
- Ты задолжал пять золотых?! – обрушился на своего "подопечного" Гэбриэль.
- Да. Мне пришлось брать в займы, иначе я бы умер просто-напросто.
- Ладно. Это не мое дело. Сейчас я получу свои вещи, и мы уберемся отсюда к твоему другу-книжнику.
- Ага.
   Гэбриэль оглядывал интерьер сего помещения. Стены были завешены различными тканями в хаотичном порядке, масляная лампа под потолком была закреплена намертво. "Наверное, от пожара",- думал Гэбриэль. Везде, аккуратно сложенные, лежали ткани. Шерсть, хлопок, лен, шелк. Здесь было практически все известные ему виды ткани. Пол был покрыт недорогим ковром, что отлично сочеталось с огромным количеством мотков ткани.
   Ждать пришлось не очень долго. Мелисинда вынесла хорошую добротную куртку, крепкие плотные штаны и вместительную сумку. Все это она отдала Гэбриэлю в руки.
- Вот ваш заказ.
- Большое спасибо. Вот ваши деньги, - Гэбриэль говорил очень формально, стараясь не выдавать никак чувств.
   Он высыпал содержание мешочка в ладонь Мелисинды. Та взглядом пересчитала монеты, и положила их в шкатулку на столе.
- Пошли, Жорж.
- Да, мой друг, нам пора. Мелисинда! Я отдам тебе долг, даю слово!
   Мелисинда улыбнулась, но в глазах читалось явное пренебрежение этим обещанием.
   Выйдя на улицу, Жорж повернул на право, и Гэбриэлю пришлось его догонять – уж больно прыток он был. А Жорж протискивался сквозь толпу без видимых затруднений. Они приближались к большому каменному строению, походившее на замок, но у него не было защитных башен. Гэбриэль догадался, что это есть хранилище.

   Внутри было сухо и тепло. Огромные залы были завалены различными рукописями и книгами. Некоторые из них покрывал такой слой пыли, что невозможно было прочитать называние. Они прошли через два таких больших зала и оказались в круглом помещении с огромным количеством свечей. Посреди этой комнаты стоял стол. За ним сидел старик с коротко остриженной черной бородой, но совершенно лысый. Он что-то перебирал на столе, неустанно бормоча не то проклятия, не то молитвы.
Этот старичок был с головой погружен в работу, так что он не слышал, как вошли Гэбриэль с Жоржем. Спустя несколько секунд Хранитель замолчал, поднял голову и, нахмурившись, уставился на пришедших.
- Кто вы? И что вы делаете в Архиве?
- Карэл, это я, Жорж. А это мой товарищ.
   Карэл прищурился и, наконец, разглядел Жоржа. И можно сказать, что он не очень ему обрадовался. А Жорж тем временем продолжал.
- Ты не против, если мы заночуем у тебя, а? Только одну ночь. Завтра...
   Жорж не закончил. Видимо он еще мало понимал, что же принесет завтрашний день.
- Мы не доставим вам неудобств, можете быть уверены, - взял инициативу на себя Гэбриэль.
- А кто вы, молодой человек? – перестав хмуриться, спросил Хранитель.
- Я Гэбриэль. Искатель.
- Хм, что ж, судя по вашей одежде, вы ищете уже давно. Или очень усердно. Хорошо, я впускаю вас в свой дом на эту ночь. Можете располагаться там,- Карэл махнул на дверь слева от себя.
Жорж потянул за собой Гэбриэля, давая понять, что больше не стоит ничего говорить.
   Комната была тесноватой. Здесь было две кровати  и ничего больше, но места все равно было очень мало.
   Первым делом Гэбриэль спросил у Жоржа насчет воды. Ему хотелось умыться и освежиться. Жорж задумался, и, было, отрицательно закачал головой, но потом вдруг засиял.
- На заднем дворе есть небольшой пруд с карасями. Как тебе такой вариант?
- Меня он полностью устраивает! – Гэбриэль не мог и мечтать о такой ванне.
   Им пришлось прокрасться мимо Карэла, чтобы тот не отвлекался, потому что он считал свою работу очень важной, и любая помеха воспринималась им очень остро. Так говорил Жорж.

   Во втором зале был отворот налево в большую арку. За аркой шла лестница. Никакого освещения там не было, и Гэбриэль чуть было не полетел кубарем на дно, но вовремя схватился за Жоржа и... полетел вмести с ним.
- Проклятье... Эй! Слезай с меня!.. У этого Карэла куча свечей. Мог бы сюда воткнуть пару факелов,- сокрушался Гэбриэль, растирая ушибленное колено.
   Жорж не пострадал и вовсе. Оказалось, что он катился на Гэбриэле. Им повезло – лестница была не очень длинной и заканчивалась площадкой, ведущей к двери. Не долго думая, Гэбриэль открыл ее. Солнечный свет ослепил его после кратковременной, но кромешной тьмы.
   Небольшая территория, засаженная цветами, с узкими каменными тропинками, ведущими к пруду, вот что предстало глазам Гэбриэля. Он, конечно же, целенаправленно направился к водоему.
Пруд был чист и практически зеркален. Порой, можно разглядеть карасей с блестящей чешуей.
Гэбриэль быстро скинул с себя старые одежды и зашел в пруд. Вода была очень теплой. И не удивительно: день был солнечный, а ветер сюда не проникал.
   Жорж немного помедлил, явно сомневаясь, может ли он купаться с незнакомым человеком. Но спустя несколько секунд и он был в воде.

   Вдоволь  попугав карасей, оба вылезли на берег. Гэбриэль лег на траву и закрыл глаза. А Жорж ходил туда сюда, все время что-то бормоча.
- ...представляешь, да? И вот когда я пришел к ним во второй раз...
   Гэбриэль пропускал его слова, не вникая в смысл, изредка вставляя "угу" или "кхе". Он не думал ни о чем. Греться на солнце после купания – ни это ли счастье?
- ... ведь  они даже спасибо не сказали, а только кивнули головой, мол, так и должно быть...
   Гэбриэль нежился в лучах заходящего солнца и перебирал в мыслях всех знакомых. Так, просто. Ему казалось это занимательным делом – вспоминать приятные минуты прошлого.
- ... или вот еще, однажды Карэл рассказывал мне об осаде одной цитадели,... кажется, Гальберской...
   Гэбриэль открыл глаза и повернулся к Жоржу.
- Ты знаешь об осаде Гальберской цитадели? Расскажи мне все.
   Он поднялся на ноги и одел только купленные штаны с рубахой. И действительно, они сидели не хуже предыдущих. Накинув куртку, он стал ждать, когда оденется Жорж.
- Да мне толком ничего и неизвестно... Знаю только, что осада проходила в годы смуты, то есть в тысяча восьмом. Знаю, что в ней участвовали наемники под руководством Магнуса Вурдалака. И еще знаю, что Магнусу удалось подкупить даже какие-то королевские корпуса, состоящие в то время в патруле.
- То, случайно, не был корпус рейнджеров?
   Жорж нахмурился, вспоминая все, что ему говорил Карэл.
- Очень может быть. Слушай, возьми рукописи у Карэла, там все точно написано.
- Вот и отлично. Веди меня к Карэлу.
   Посвежевшие, они направились к Карэлу, хранителю летописей.

   Карэл все так же сидел за своим столом и перебирал рукописи. Похоже, что даже не заметил отсутствия своих гостей. Лишь только догоравшие свечи говорили о том, что время здесь тоже идет.
Гэбриэль, не церемонясь, подошел к хранителю и встал перед столом.
- Мне известно, что у вас есть рукописи по взятию Гальберской цитадели. Не могли бы вы предоставить их мне на некоторое время? – каждое слово давалось ему с большим трудом – любопытство его буквально сжигало.
   Карэл поднял глаза и посмотрел на Гэбриэля, будто думая, зачем он здесь стоит и должен ли он что-нибудь ему.
- Да, у меня есть такие рукописи. Они находятся в первом зале. Второй стеллаж, где-то с краю.
   Гэбриэль кивнул головой и зашагал к первому залу.
   Найти эти бумаги оказалось не так то и просто. Но после основательных поисков и помощи Жоржа, они все-таки предстали его глазам.
   Гэбриэль сел под канделябром и принялся читать

"1008 год от восхождения на трон короля Немизира.
   Весна. Гальберская цитадель взята в осаду силами сепаратистов под предводительством Магнуса.
   Пояснение: Магнус Вурдалак. Чародей-самоучка. Родился приблизительно в 970 году. Среди людей ходил слух, будто Магнус поедает сердца своих поверженных врагов. Если это так, значит он не человек, а оборотень или, что еще хуже, воплощение неизвестного демона.
Эта цитадель на севере провинции Турам носила важное стратегическое и торговое значение, располагаясь вблизи с горным перевалом. С помощью этой крепости контролировались дороги, ведущие на запад и север.
   Гарнизон крепости состоял из трех сот человек. Сто лучников, восемь десятков пеших мечников и полтора десятка конных рыцарей. Остальные – оруженосцы, кузнецы и прочие. Провизии и фуража было запасено на пол года осады. В самой цитадели в то время находилась семья брата принца Малькорна.
   Силы сепаратистов  насчитывали около полторы тысячи людей. Поговаривали, что Магнусу удалось подкупить некоторые королевские отряды, патрулировавшие территории провинции, и будто бы в рядах воинства Магнуса были терлюки.
   Пояснение: терлюки – огромные существа, отдаленно напоминающие людей. Расселялись у подножий гор с теплыми водными источниками. У терлюков существовали задатки речи, но в целом их интеллект не был высоко развит, хотя они и умели выковывать оружие и доспехи примитивного образца и посредственного качества.
   На помощь со стороны принца Малькорна в течение нескольких дней оборонявшимся надеяться было бессмысленно. Однако Малькорн выслал пару отрядов для молниеносных вылазок. Среди этих отрядов был корпус рейнджеров, группа Серых Хранителей и, что известно достоверно, три боевых мага.
Пояснение: Серые Хранители – подразделение элитных воинов-убийц. Аналог ассасинов, только на службе у короля. В совершенстве владели короткими клинками, причем в качестве метательного оружия эти клинки использовались очень и очень часто. Рейнджеры – профессиональные лучники, мастера засад и маскировок. В ближний бой старались не вступать, в противном случае использовали вид рукопашного боя, технику которого держат в строжайшем секрете. Боевые маги – чародеи, обучавшиеся в Мираэле, предоставленные Советом Чародеев (в 700 – 800 года Капитулом магов) на службу королю Фара.
   Путь от места сбора (форт Нормунд) до цитадели занял две с половиной недели. За это время гарнизон уже потерял шесть десятков человек убитыми и около полусотни раненными. Часть укреплений крепости была разрушена.
   Пришедшие на помощь оборонявшимся отряды не могли помещать планам Магнуса Вурдалака. К этому времени его воинство увеличилось еще на пять сотен, за счет различного рода демонических созданий. Это стало причиной раскола лагеря сепаратистов на две части: людей и нелюдей. Однако в целом осаждающие силы действовали скоординировано.
   Через неделю после прибытия отрядов к месту битвы выдвинулся король Малькорн (к этому времени совет баронов было разогнан, и Малькорна короновали) с королевской гвардией. Достигнув Гальберской цитадели, он предложил открытый бой Магнусу. Но тот отказался и приказал всем своим войскам штурмовать крепость, а сам удалился в свой шатер.
   Терлюки Магнуса выбили ворота и открыли путь для пехоты осаждающих. Первые проникли в цитадель нелюди. Люди в войске Магнуса уже не желали умирать от армии самого короля.
   Через несколько минут после начала штурма появился и Магнус. Говорили, что он был весь в крови и глаза его горели пламенем бездны Канрат.
   Ко времени его появления армия короля, объединившаяся с корпусом рейнджеров, Серыми Хранителями и магами, уже проводила очередную атаку, и сепаратисты были обречены.
   Сам Магнус Вурдалак поднялся на холм перед стенами цитадели и начал зачитывать заклинание. Говорили, что земля разверзнулась, и языки пламени поглотили и Магнуса и остатки его воинства. Однако эта же магия стерла с лица земли весь замок. Лишь чудом кому-то из воинов короля удалось спасти сына брата короля. Все остальные погибли.



Хроники Тезауриса."

   Гэбриэль перебирал в руках остальные рукописи, но не читал их, только скользил по ним глазами. "Так значит Ситус не лгал мне про отродье из того мира. Значит меня ищут и скоро найдут, если я не найду их первым..."
- Ты выглядишь взволнованным, - голос Жоржа заставил его вздрогнуть.
   Он смотрел на Гэбриэля сверху вниз, и он действительно переживал.
- Ничего особенного.
   Гэбриэль выдавил из себя улыбку и поднялся на ноги.
- Сегодня был тяжелый день. Пошли спать.
- Хорошо. А куда ты пойдешь завтра?
- Не знаю. До завтра надо еще дожить...



   Стол в зале со свечами пустовал. Наверное, Карэл отправился по делам. Однако что-то беспокоило Гэбриэля. Что изменилось в этой комнате. Вот только что...
- Тени!!!
   Гэбриэль оттолкнул Жоржа назад к проему. А сам пытался дотянуться до факела. Меч его лежал в комнате, да к тому же от него было бы мало толку.
   Эти самые тени оказались странными клубами черного дыма, то вытягивающиеся в щупальца, то образующие воронку, напоминающую пасть.
   Достав факел, Гэбриэль стал махать им из стороны в сторону,  не давая дыму сгуститься.
- Возьми факел и маши им, во что бы то ни стало! – крикнул Гэбриэль Жоржу. Оглянуться, и посмотреть на него не было времени.
   Гэбриэль крутил факелом, как тренировочным мечом. При соприкосновении его с дымом раздавалось жуткое шипение. Самого Гэбриэля тоже пару раз полоснуло щупальцами. На том месте мгновенно проступал ожог, и тело отзывалось чудовищной болью. Гэбриэль уже стал сомневаться в успешном исходе этой битвы, как вдруг мимо него пролетело два флакона с горящими тряпками вместо пробок.
Чьи то руки оттащили его от проема буквально за секунду до того, как все объяло пламя. Это был Жорж.
Вначале огонь полыхал, как в огромном камине. Из пламени доносилось то же шипение. Потом огонь вспыхнул с новой огромной силой, и спустя пару мгновений погас. Все затихло.

   Чуть отдышавшись, Гэбриэль поднялся на ноги. Все его лицо было в копоти, а руки в кровавых ожогах. И только что купленная рубаха стала даже хуже предыдущей.
- Этому трюку я научился, когда жил с одним алхимиком. Правда эффективно?
    Жорж держал в руках еще один такой флакон. И Гэбриэль был чертовски рад, что он сумел сжечь этих тварей за несколько секунд.
- Да не то слово. Проклятье, ты спас мне жизнь!
- Пустяки. Без тебя я, может быть, так и упился бы в том Богами забытом кабаке.
    Гэбриэль промолчал. Он взял в руки факел со стены и вошел в обгоревшую залу. Камни стен раскалились, и в помещении было жарко. В дальнем углу валялись обгоревшие кости. Гэбриэль не стал к ним приближаться, он знал, кому они принадлежат. Он осмотрелся и не обнаружил не малейшего следа присутствия этих тварей. Второпях он сгреб все вещи из комнаты и незамедлительно зашагал к выходу. Жорж последовал за ним.
- Они пришли за мной,- сказал Гэбриэль, смотря себя под ноги.
- Я догадался. Человек, интересующийся осадой Гальберской цитадели, носящий при себе меч и явившийся из ниоткуда, ясное дело, все не так просто.
- Да... Сейчас мне надо найти безопасное место... Может пойдем к моему "другу"?
- Хорошо. А что стало с Карэлом?
    Гэбриэль проглотил комок, вставший у него в горле. "Все люди, так или иначе помогающие мне, сталкиваются с огромными неприятностями. Порой посмертно..."
- Его больше нет,- слова Гэбриэля прозвучали холодно как сталь на морозном воздухе.
   Жорж потупил глаза и больше ничего не говорил.
   Вдвоем они выбежали из хранилища и понеслись к причалу. Гэбриэль собирался навестить Боррама, хотя и понимал, что тот скорей всего не обрадуется его визиту. Однако был еще один вариант. Можно найти того контрабандиста, но убедить его отчалить на ночь глядя - задача, наверное, невыполнимая.
"Четвертый дом от поворота. Четвертый дом от поворота..." Гэбриэль крутил у себя в голове только эту мысль. Он даже не думал о том, что скажет Борраму, вломившись к его друзьям.
   "Четвертый дом от поворота. Четвертый дом..."
   Предзакатное солнце гладило своими лучами улицы Варгама, и приятные золотистые отблески оставались на лакированных вывесках и на металлических указателях. С моря дул вечерний бриз. В этот час город как будто преобразился – он перестал быть большим и грозным портом, теперь это аккуратный городок где-нибудь среди полей и лесов, в котором нет пьяниц и дебоширов...
   Однако это лишь кажется. Вон за тем углом Гэбриэль заметил, как группа Греннов расталкивает воришек. А из таверны "Тихая лазурь", мимо которой они пробежали мгновение назад, доносились звуки ударов и падения чего-то массивного. Наверное хозяина таверны.
   Гэбриэль не замедлял шаг. Выбежав к набережной, он осмотрелся, ожидая увидеть хоть каких-нибудь людей, но здесь было пусто, как в пивном погребе после свадьбы короля.
Жорж, тяжело дыша, сел у деревянных ящиков. Он опрокинул голову и закрыл глаза, всем своим видом показывая, что больше не выдержит в таком темпе.
- Ведь мы уже на месте? Скажи, что уже да.
   Жорж промямлил эти слова так невнятно, что Гэбриэль лишь только посмотрел на него.
- Нам надо иди налево. Вставай, если ты хочешь сегодня поспать и не умереть.
   От этих слов Жорж явно оживился. Он поднялся со своего места, и уверенными быстрыми шагами стал догонять Гэбриэля.
   Из того дома, который отсчитал Гэбриэль, доносились песни и смех. Он буквально ощущал, как разрушает уклад и привычную жизнь у людей. От этого Гэбриэлю становилось не по себе. За последние пять дней он стал смотреть на свою судьбу и смысл своей жизни совсем по-другому. Он был готов уплыть подальше отсюда и забыть про демонов и вторжение. Но ему так же было интересно, выживет ли он в этой переделке и что станет потом. Осиный рой мыслей и дурных идей в духе "А вдруг..." заполонил разум Гэбриэля. А песни из этого дома не утихали, и отчаявшийся путник  все не решался туда войти.
- Этот самый дом? Видимо, у них праздник.
   Гэбриэль посмотрел на Жоржа и кивнул.
- Видимо. Слушай, я постараюсь сделать так, что бы они приняли тебя на ночь. Думаю, завтра ты сам решишь, куда и зачем тебе идти. Я бы дал тебе денег, но, как видишь, сам остался без гроша. Да, кстати, здесь должна быть та арфистка, так что не упускай свой шанс, быть может, завтра ты будешь известен...
Глаза Жоржа говорила сами за себя. Глубокой печалью и безудержной тоской они были проникнуты. Терять только что найденного друга и товарища...
Гэбриэль похлопал Жоржа по плечу и изобразил на своем лице что-то вроде улыбки. Затем они вошли в дом, где, по предположению Гэбриэля, должен был находиться Боррам.

   Внутри было очень светло и тепло. Именно тепло, а не жарко. Люди пировали в дальней комнате. Как раз оттуда доносился хохот и песни. Вновь прибывших никто поначалу и не заметил. И не удивительно, ведь там, где вино и песни, никто особо и не задумывается о чем-либо другом.
   Гэбриэль не знал, что лучше: идти сразу к ним или подождать, когда кто-нибудь отойдет по нужде и случайно их заметит.
   Но Жоржу видимо приходилось бывать в таких компаниях, поэтому он решил действовать сам.
- Многоуважаемые! Мои почтенные друзья! Я пришел к вам, ибо услышал, что здесь веселье! А какое веселье без поэта?
   Народ в комнате зашевелился и вывалился к входной  двери. Среди этих людей был Боррам. Он и ответил за всех собравшихся.
- Если ты действительно поэт, тогда сочини нам песню про северных горячих женщин и неутомимых воинов! Я дам тебе время подумать. А вот твоего спутника мне довелось встречать и раньше...
   Боррам посмотрел на Гэбриэля с хитрой ухмылкой.
- Я так и знал парень, что мы еще с тобою увидимся. Как твои дела?
   Гэбриэль ощущал какую-то странную злость, ему казалось, что Боррам буквально ждал его.
- Как у Богов за пазухой! Сейчас у меня нет денег, меня пытались убить, я изорвал все свои одежды и мне негде ночевать. Видишь, я уже чего-то добился в этом проклятом городе.
- О да, теперь я убежден, что у тебя талант, попадать во всякие чертовы переделки. Можешь переночевать здесь. Я хозяин этого дома.
- Да? И как хозяин этого дома ты можешь гарантировать мне безопасность?
- Парень! Оглянись вокруг. Ты видишь кого-нибудь, кто может угрожать тебе? Или среди этих людей не найдется того, кто сможет постоять за себя и окружающих?
   И здесь Боррам был действительно прав. Народ выглядел достаточно внушительно: крепкие мужики, комплекцией походившие на Боррама, с кулаками, что котелок для тушения мяса. Впрочем, выглядели они дружелюбно. Пока дружелюбно.
- Хорошо, - Гэбриэль окинул взглядом столпившихся людей, широко улыбнулся и крикнул,- Ну тогда продолжим веселиться!
   Все поддержали его одобрительными криками и возгласами. Но Гэбриэлю не стало от этого легче. Он представлял, что может произойти, если опять кто-нибудь попытается отправить его к  праотцам.
Этот вечер, плавно перетекающий в ночь, не принес ничего плохого. После уже неизвестно какого десятка кружек пива и вина люди стали расходиться по комнатам. Жорж не выпил ни чарки. Он оставался трезв весь вечер. И весь вечер развлекал народ стихами и песнями под аккомпанемент Элиз. Сам Боррам хоть и пил без остановки, выглядел вполне хорошо – разговаривал со всеми и смеялся над каждой шуткой, пусть даже она была совсем не смешной.
   Гэбриэль сидел напротив Элиз и ничего не ел. Он только цедил один единственный кубок вина. Он не знал, что делать дальше. Ему надо было найти Ситуса, и поговорить с ним. Но где искать этого чародея сейчас? Опять придется просить помощи у Боррама, что бы добраться до Мираэля.
   Тут Гэбриэль вспомнил про осаду Гальберской цитадели. "Боррам и корпус рейнджеров. Быть может, он был с ними? Ведь недаром он говорил, что на них напали какие-то твари. Надо с ним переговорить"
Боррам уже заскучал. Он только кивал головой и улыбался. Гэбриэль встал из-за стола и пошел к нему
.

- Боррам, есть один разговор. Ты не против отойти?
- Конечно, Гэбриэль! Быть может, ты меня удивишь...
   Они вышли на улицу. Небо было усажено звездами, и в ночной тиши были слышны волны. Такое спокойствие...
- Борр, я тебе говорил, что меня сегодня пытались убить. Это не были обычные убийцы. Какие-то сгустки дыма...
- Да, парень, видимо ты перешел дорогу кому-то из могущественных.
- Само мое существование уже означает проблемы. Ты должен знать об осаде Гальберской цитадели в тысяча восьмом году.
   Боррам помрачнел. Эти воспоминания не вызывали ничего приятного.
- Да. Я состоял в корпусе рейнджеров, которым приказали первым идти на помощь осажденным.
- Значит все сходиться. Боррам, я тот самый, кто выжил среди осажденных. Я племянник короля. И меня хотят убить минимум две силы: мидверды, как наследника престола, и тот демон, как вместилище черт знает чего.
- Я догадывался, что Гальберским ты назвался не просто так. Но почему тебя стали искать только сейчас? Ведь почти каждый знал, что какому-то малышу повезло, как Жнецу в Золотоносную Весну.
- Не знаю. Может быть, война с мидвердами и этот демон как-то связаны. В общем, Борр, мне надо добраться до Мираэля. И найти Ситуса, где бы он ни был.
   Боррам призадумался. Было видно, что он сомневался, стоит ли помогать Гэбриэлю или сказать "Удачи тебе, парень! И береги себя" и забыть его. Сам Боррам уже устал от этой повседневности, и ему давно хотелось пуститься в какую-нибудь авантюру.
- Значит так. Ты наследник престола. И, если опустить некоторые детали, являешься принцем. А кто  вправе отказывать принцу? -  произнося такую речь, с лица Боррама не сходила странная улыбка, а глаза сверкали как у кота, задумавшего слизать всю сметану с тарелки.
   Гэбриэль понял, что это он произнес просто ради проверки. Или для смеха.
- Боррам, я же вижу, что тебе наплевать, будь я самим королем. Так значит, ты согласен отправиться со мною в Мираэль?
- Да. А сейчас надо собраться и вздремнуть. Выйдем на рассвете.
   Гэбриэль посмотрел в глаза здоровяку. Ему показалось, что он не рассчитывал вернуться из этого "приключения". Будто, он планировал умереть в битве или что-то в этом роде, как принято на севере.
Когда они вернулись, за столом сидели только Жорж и Элиз. Не считая какого-то умника, уснувшего под столом. Эти двое о чем-то беседовали. И, судя по увлеченности Жоржа, беседовали о его жизни. Но он до сих пор был трезв.
- Элиз, дорогуша, мы пойдем спать, а завтра отправимся в Мираэль, так что можешь выбирать, останешься здесь или тронешься с нами.
   Эти слова повергли Гэбриэля в смятение.
- Я думал, что мы обойдемся без попутчиков. Борр, я не хочу, чтобы кто-то пострадал.
- Кхе, Гэбриэль, видимо ты недооцениваешь Элиз. Однажды она меня так отделала, что я три дня не мог сидеть,- Боррам говорил шепотом, но по озорному взгляду Элиз было понятно, что она знает, о чем речь.
- Не волнуйся, мастер Гэбриэль, я постою за себя и за вас, если потребуется,-  голос Элиз буквально плыл над всем. Это был божественный голос.
- Не называй меня мастер,- зардевшись, промямлил Гэбриэль.
   Жорж как всегда держался в тени до последнего.
- Эй, друзья, а как же я? Мне тоже нечего терять!
   Все трое обернулись в сторону поэта.
- Писатель в компании – это очень хорошо. К тому же, Гэбриэль знает, я умею не только стихи писать.
- Да... он спас мне жизнь..., - Гэбриэль вовсе выпал в осадок.
   Он понимал, что это будет не прогулка. Но отказать всем им он просто не мог. Завершил всю эту полемику Боррам. Он громко засмеялся, взял кружку пива, залпом выпил ее и с грохотом ударил ею о стол. Даже тот умник, что под столом, и то заерзал.
- Вот значит и договорились! Четыре сумасшедших завтра отправляются  в Мираэль на поиски мага!
После этих слов Боррам выпил еще одну кружку пива и пошел будить всех, кто уже успел уснуть.

   Все утро они шли, не проронив ни слова – вчерашний вечер давал о себе знать. Сборы были тщательными, поэтому им пришлось задержаться в городе. Гэбриэль все же разжился добротной одеждой и выглядел гораздо внушительней. Но это не повлияло на его настроение. Покинув город, Гэбриэль, как ему казалось, взбодрился. Но как только солнце чуток пригрело, ему опять захотелось спать. Меч он повесил на пояс, потому что на спине болтался солидный мешок с одеждой, ножами, точильными камнями и прочей мелочью.
   Жорж вовсе спал на ходу. Он глядел себе под ноги и даже не бормотал. Сумка с едой у него на плечах делала его этаким рудокопом. Хотя ему, наверное, было все равно.
   Элиз угрюмо плелась за Жоржем. Ей не дали ничего из вещей, и поэтому поводу она кричала на всех утром, обзывала всех троих мужланами, козлами безрогими и тому подобное. Она считала, что они не доверяют женщине тюки, но Гэбриэль с Боррамом банально хотели оградить ее от лишних забот. Хотели как лучше, а получилось...
   Боррам же все время смотрел вперед. Казалось, вот самый бодрый и целеустремленный из всех четверых. Но его стеклянные глаза говорили сами за себя. На одном плече он нес свой огромный молот, а на другом куль, содержимое которого Боррам оставил в тайне.
   К полудню они отдалились от Варгама лиги на три. Они шли по дороге, в целом ничего не опасаясь. Вокруг них простирался лес с крепкими и высокими деревьями. То тут, то там можно было разглядеть зайца или оленя, беззаботно выглянувшего из кустов.
   Ветер трепал кроны дерев, и, казалось, что лес пел путникам о своем прошлом, настоящем и будущем.
   Гэбриэль думал о том, что сделает Ситус, когда его увидит. Он надеялся, что не расцелует от радости. Хотя этот вариант лучше, чем другие. Например, цепи и кандалы. И высокая башня, дабы оградить Гэбриэля от всего мира...

   После полудня разговорился поэт. Жорж больше не стонал, что, мол, намедни ему пришлось не сладко. По большей части он говорил о поэзии и литературе, иногда вставляя отрывки произведений своего и не очень сочинения.
- ... из шутовских присказок. А вот этот отрывок из древне-северного эпоса:

"И был удачен бой, враг наш бежал, и о пощаде он молил,
Мы их костьми усеяли леса и кровью затопили реки,
Но старый вождь наш из презренных никого не упустил,
И трусов глас всех замолчал. Забытые теперь на веки..."

- Грубовато, на мой взгляд, - продолжал Жорж, - но даже такие стихи не лишены эмоций...
   Он говорил что-то еще, но Гэбриэль улавливал только отрывки. Скорей всего, Жорж обращался в основном к Элиз.
- ...пели крестьяне во время пашни. Но самые бодрые песни, это, наверное, песни моряков:

"В парус белый ветер дует,
Волны бьются о борта...
Кого-то девушки целуют,
Но, конечно, не меня.

Пусть я пропитан солью,
И Грахским дегтем  заодно,
Но я на море верен морю,
А на суше бог – вино!

В порту заждалися девицы,
И корчмарь давно грустит...
С капитаном объясниться -
Он поймет нас и простит.

Целую мы ночь гуляем!
Балагурим и шумим,
Девок по углам таскаем,
И трактир весь веселим...

А на утро - снова в море,
Снова к чайкам и ветрам.
На лазурном на просторе
Равным никого нет нам!

Пусть черт морской буянит,
Пусть души наши жаждет он,
Наш капитан компас достанет,
И все у нас пойдет путем!

И черта к пращурам отправим,
И золото свое найдем.
Наш капитан - надежный парень!
Мы с ним нигде не пропадем!.."

- Наверное, там было продолжение, но я его не запомнил. Элиз, может, ты знаешь, как там было дальше? Что-то про морских демонов и отважных парней, показавшим им свои... ммм... не важно.
   Элиз ничего не ответила, лишь рассмеялась. Угрюмость и обида ее уже прошли, и лицо заметно повеселело.
- Ну что, непутевые! - начал уже Боррам, с присущим ему задором, - Не пора ли устроить небольшой привал и перекусить солониной?
   Его с огромным энтузиазмом поддержала Элиз:
- Да! И вздремнуть чуток не помешало бы.
   Но Гэбриэль был категорически против. Слишком рано собрались устраивать привал, слишком рано. Они не отдалились от города на расстояние достаточное, что бы не опасаться преследования.
- Нет, никаких привалов, пока солнце не коснется кромки леса.
   Этими словами Гэбриэль разбил все надежды Элиз об отдыхе. Даже Боррам нахмурился. Он замотал головой и начал поправлять молот.
   Гэбриэль старался не поворачиваться в сторону Элиз и не смотреть ей в глаза. Он знал, что ничего хорошего в них не увидит. Та в свою очередь пялилась на спину Гэбриэля с таким усердием, будто считала, что сможет проткнуть его своим взглядом насквозь.
   Так они прошли еще несколько миль, пока солнце, наконец, не коснулось крон деревьев.

   Лагерь решили разбить в ста шагах от дороги. Гэбриэль посчитал, что на таком расстоянии их не будет видно, и одновременно они услышат все, что происходит на тракте.
- Костер лучше разводить в углублении,- Боррам не обращался к кому-то конкретному. Это были как будто мысли вслух,- так его не будет видно с дороги. И отбирайте ветки посуше.
   Размещение заняло у них около получаса. Боррам доставал продукты, а Элиз пыталась их поделить поровну. Гэбриэль с Жоржем пошли за  дровами. Им пришлось далеко углубиться в лес, потому что рядом с дорогой сухих и больших веток не было.
   Гэбриэль шагал, стараясь не издавать ни звука – в лесу он почему-то всегда старался не шуметь. Жорж семенил сзади. С тех пор, как Жорж выручил его из той передряги, Гэбриэлю было интересно, чему еще учился этот простой на вид поэт.
- Жорж, помнишь, ты мне говорил, что жил с каким-то алхимиком, и там научился этому фокусу с огненными флаконами? Могу поспорить, это далеко не все, что ты знаешь.
   Жорж заулыбался, и покрылся легким румянцем. Он всегда смущался, когда ему давали почести.
- Ага, где-то года три назад мне пришлось надолго остановиться в Фаре. Ну а в столице кого только не сыщешь! И вот, когда я пытался найти хоть какое-нибудь жилье, ко мне подошел человек в солидном... я сказал бы даже в дорогом костюме, и предложил мне жить за скромную плату с его дедом. И этот дед оказался алхимиком. Он многому меня научил, но мне запомнилось лучше всего то, что связано с огнем. Изготавливать горючие жидкости, твердые вещества, взрывающиеся не хуже, чем огненные шары чародеев и много всякого еще.
- Значит, ты наполовину писатель, а на половину алхимик? – Гэбриэль расхохотался и его смех подхватил Жорж.
- Да, я странная птица... А кто ты, Гэбриэль? Волею судьбы наши пути пересеклись, но я знаю о тебе лишь то, что тебя хотят убить...
   Гэбриэль ухмыльнулся и посмотрел в глаза собеседнику.
- Ты уверен, что хочешь знать? Обладая такими знаниями, ты ставишь свою жизнь под угрозу.
- Но ведь Борраму известно про тебя гораздо больше, а мы, между прочим, путешествуем вместе, - говоря эти слова, Жорж поднял вверх указательный палец и нахмурил брови. Это развеселило Гэбриэля.
- Хорошо. Я расскажу тебе короткий вариант своей истории. Но обещай, что больше никто не узнает про это.
   Жорж кивнул.

- Я тот самый, единственный, кто спасся при осаде Гальберской цитадели. История всего этого бардака уходит далеко в прошлое, я сам еще толком ни в чем не уверен, но могу сказать, что какому-то демону взбрело в голову убить меня, черт знает зачем. В добавление ко всему, я наследник престола Фара, так что мидверды тоже не прочь увидеть меня вздернутым на рее.
   Жорж смотрел на Гэбриэля как обычно. Он даже ни капли не удивился такому рассказу.
- Так значит, ты планируешь занять трон? Или же останешься в стороне?
- Меня не прельщает власть, но я не могу оставить все как есть. Всегда легче поверить, что ты слаб, что бы что-то изменить. А теперь, когда я в такой компании, можно дерзнуть и стать королем,- Гэбриэль подмигнул Жоржу, но тот не разделял его веселья.
- Я много слышал о мидвердах. Мне рассказывали, какие они воины. Не щадящие никого, не берущие пленных. Их диктат будет концом всего. Ты просто обязан стать королем.
   Гэбриэль сам много думал о том, что сейчас сказал Жорж. Да, если на территории Центральной провинции сохранились отряды регулярной армии короля, то они должны были оттягиваться к северу. И если они не получат помощь в самые короткие сроки, то участь их буде плачевна.
   Но с самого севера нависла угроза войны магов. А война с применением такой мощи разрушит до основания если не все горы, то подавляющее большинство. А про обычных людей и говорить не приходиться.
   А еще этот демон из другого мира... Он как гадюка в высокой траве вьется под ногами, норовя укусить за голую лодыжку. И не раздавить и не спрятаться. Но если выманить змею на сухую безжизненную почву...
- Жорж, после того, как я встречусь с Ситусом, ты в курсе, это тот маг, спасший меня от фанатиков, следующим делом я намерен убить этого демона. Выследить и убить, пока он не нашел меня первым. Боюсь, что мне придется покинуть вас в Мираэле.
- Давай не будем так загадывать,- Жорж замахал руками, будто разгонял рой ос,- Никогда не жалей о прошлом и не загадывай на будущее. Живи настоящим. А сейчас нам надо набрать дров и возвратиться к лагерю.
   Живи настоящим... Пожалуй Жорж был прав. До Мираэля надо было сначала добраться.

   Назад они несли по две большие охапки дров каждый. Этого должно было хватить на ночь. Гэбриэль просил Жоржа не ломать деревья. Он объяснил это тем, что свежие ветки сыры, и будут давать дым. На самом деле Гэбриэль очень любил деревья, и не мог допустить, что бы при нем кто-то причинил им вред.
У костра, еле-еле горевшего, скучали Боррам и Элиз. Они уже приготовили ужин и сидели под сосной, о чем-то беседуя. Первым их заметила Элиз.
- Ну что вы так долго! Посмотрите, костер почти-что не горит! Да и еда не будет вас ждать, ведь мы с Боррамом тоже голодны.
   Оправдываться решил Гэбриэль. Ему надо было как-то наладить отношения с этой девчонкой. Поэтому он заговорил быстро – Жорж уже открыл рот для красноречивых объяснений и сожалений.
- Извините. Мы зашли далеко. А обратно пришлось идти не порожняком, как видите.
"Не очень получилось, - подумал Гэбриэль.- Опять прозвучало как вызов. Ох! Не могу я общаться с девушками...".
   Элиз смотрела на него снизу вверх, слегка улыбавшись. Наверное, она что-то замышляла...
Боррам безучастно сортировал камешки у себя под ногами: темные в одну сторону, светлые в другую. Ему будто бы было абсолютно наплевать на происходящее. Под глазами у него образовались синие круги. Он был чертовски уставшим.
   Когда Гэбриэль подкинул в костер свежих дров, и огонь затрещал с явным самодовольством от новой порции дерева, все собрались вокруг и молча стали уплетать мясо с хлебом и с сыром, запивая немудреные яства молоком.
   Солнце уже касалось горизонта, и вокруг ложились мягкие тени от деревьев. Воздух бал напоен ароматом леса и костра. Высоко, где-то в облаках, окрашенных в красный цвет заката, щебетали птицы. Каждое дерево, каждый кустик дышали вечным спокойствием и миром.
   Упоенные лучами вечернего солнца и приятной трапезой, путники решили лечь спать, не дожидаясь темноты. Первым дежурить вызвался Боррам. За ним Жорж и Гэбриэль. Элиз пообещали, что тоже разбудят, когда придет ее очередь. И Гэбриэлю почему-то хотелось исполнить обещание.
   Гэбриэль провалился в сон почти сразу. На свежем воздухе всегда хорошо спиться, особенно когда рядом трещит маленький костер.

   Он бежал по лугу. Мягкая и сочная трава мялась под его сапогами. Гэбриэль был в полном снаряжении: меч за спиной,  легкая кольчуга под кожаной курткой, стальной правый наплечник. Он бежал на битву, как ему казалось. Но почему он один? И почему он должен "догонять" сражение? И эта странная черная повязка на лбу...
   Вскоре на горизонте замаячили очертания какого-то грандиозного сооружения. До него было минимум лиг пять, но Гэбриэль оказался рядом с ним в считанные секунды. Это был храм или склеп. Строение было действительно грандиозным: по размерам сопоставимо с цитаделями, а по количеству колонн и изящности резьбы превосходили все храмы, встреченные Гэбриэлем до сих пор. Интересно, к чему такая помпезность? Ведь это сон...
   Где-то на дне разума назойливо вертелась мысль: "Не ходи... Ты же сам прекрасно знаешь, что пустынные храмы никогда и нигде не отличались гостеприимством...". Но Гэбриэль все же вошел.
Внутри, как и ожидалось, никого не было. Лишь где-то под самой крышей кто-то играл на скрипке. Причем так заунывно и протяжно, что Гэбриэль захотелось отобрать у музыканта его инструмент и разбить его вдребезги.
   Он увидел в дальнем углу лестницу, ведущую наверх. Больше в этом зале не было ни дверей, ни проходов. Только одна лестница. Гэбриэль направился к ней.
   Поднимаясь наверх, он заметил, что и отворотов на промежуточные этажи не было. А может, не было и промежуточных этажей?
   Когда лестница кончилась, его глазам предстала небольшая круглая площадка с двумя креслами, одно из которых занимал музыкант. Больше мебели не было. Стены плавно переходили в потолок, образуя купол. Все было выложено из серого камня.
   Сам музыкант был мужчиной средних лет, без каких-либо бросающихся в глаза черт. Он был в строгом белом костюме с черными пуговицами. Скрипка тоже была черная.
- А... Гэбриэль...,- начал скрипач.- Наконец-то ты изъявил желание меня посетить. А ведь я давно тебя уже дожидаюсь. Зачем тебе оружие? Здесь некому причинить тебе вред,- говоривший сделал явный акцент на слово "здесь".
   Гэбриэль чувствовал неприязнь к этому человеку. Неприязнь и настороженность, будто он мог ударить в спину, лишь только стоит ему отвернуться.
- Я всегда готовлюсь к худшему.
- Надейся на лучшее, но готовься к обратному? Хм... Правильно. Ну что же ты стоишь? Садись, здесь есть пустое кресло.
   Гэбриэль медленно подошел к креслу, окинул его быстрым взглядом и сел. Он старался так же не упускать из виду музыканта.

   Взглянув в глаза собеседника, Гэбриэль огляделся по сторонам. Люк, через который он сюда поднялся, исчез. Пути назад нет.
- Кто ты? – Гэбриэль говорил очень сдержано. Что-то в глазах этого музыканта говорило, что он желает знать о нем как можно больше.
- Я? Ты уже сам догадываешься, кто я. Но все же тебя теплит надежда, что ты ошибаешься. Зови меня Аргжан. Так меня звали многие десятилетия назад. Да, Гэбриэль, я тот, кому предназначена твоя душа, - музыкант говорил так, будто бы играл в какую-то очень увлекательную игру.
   И Гэбриэль понял, что играть по правилам Аргжана бесполезно. В такой игре он обречен. Надо попытаться вытянуть из него как можно больше информации. И ему было страшно. Гэбриэль старался не выдавать этого, но он боялся.
- Аргжан, если мне не изменяет память, то моя душа предназначалась шаманам, исчезнувшим тоже не мало десятилетий назад. Причем тут ты?
- Ха, ха, ха, - Аргжан смеялся, прикрыв рот ладонью. Казалось, стены вторят этому ужасному смеху,- Я и есть Шаман. Последний шаман. Значит, имею абсолютное право распоряжаться твоей душой. Тебе, наверно, интересно, почему я стал демоном? Когда нас загнали в угол пришедшие с юга люди, дикие и безжалостные, я был в отчаянии. Мне казалось, что лучше моим соплеменникам погибнуть от рук своих, чем этих варваров. Я убил двадцать семь оставшихся в живых. Дети, старики, женщины... Я убил их всех... а себя не смог. Потом я скитался по лесам, проклиная себя и всех людей, желая смерти или мести. Спустя несколько месяцев я осознал, что обрек себя на вечные муки.
   И еще я понял, что во всем виноват тот маг, твой предок... Это из-за него к нам пришли эти ублюдки! Он бежал от своего несчастья, и привел к нам другое! Мы спали его от того духа, но его же проклятие повисло над всем нашим племенем. И цена еще не заплачена...
   Стены чуть слышно задрожали, а обстановка вокруг накалялась.
   Аргжан, казалось, был выведен из себя. Гэбриэлю надо было пользовать случаем и перетянуть инициативу в свои руки.
- Ты ничтожество, Аргжан. Тебе стоило оставаться в мире демонов, а не искать меня. Если ты встанешь на моем пути, я убью тебя. Хотя ты и так уже мертв... или нет? Или смерть станет для тебя очищением?
Аргжан злился. Это было видно по тому, как он сжимает скрипку – та, казалось, вот-вот лопнет.
- Не тебе меня судить, Срединный! Твоя судьба не лучше моей, только ты многого не осознаешь. Как только я овладею твоей душой, я покончу со всеми потомками тех варваров. Придется убить всех... Магов, крестьян, вельмож – всех!
   "Срединный?" Гэбриэль начал беспокоиться. Слишком далеко заходил их разговор. Он начал ерзать в кресле.

- Ты не уйдешь отсюда, Срединный, – прошипел демон. – Ты будешь находиться здесь, это твой сон. Это твоя тюрьма.
- Аргжан! Предупреждаю тебя последний раз! Покинь мой мир раз и навсегда, и, может, я пощажу тебя.
   Гэбриэль прекрасно понимал нелепость своих слов, но давать слабину демону, означало проиграть первую схватку, пусть и словесную. Все вокруг стало накаляться в самом прямом смысле – от пола шел пар, а стены начали трескаться.
- Твой мир? ТВОЙ МИР?! Этот мир уже не принадлежит вам, люди. Я -  первый! Я авангард всех демонов, - голос Аргжана заполнил все помещение,- И я стану их предводителем. Мы сомнем  вас, люди. Вам не одолеть нас, как это было сотни лет назад. У вас больше нет Хранителей! Вы обречены! А в ТОМ мире я получил множество знаний и опыта. Кровавого опыта... Вам не спастись!..
   Комната стала наполняться пламенем и дымом. Аргжан предстал в своем нынешнем обличии демона. Серый, с туго обтянутой кожей и черными, словно дыры, глазами. На пальцах рук и ног были длинные когти. Никакой брони или одежды. Только густой черный дым вокруг.
- Стать материальным в вашем мире несложно. Сложнее подчинить себе достойное тело. Я знаю, как овладеть им. И если ты не будешь внимателен, Срединный, твое тело станет следующим.
   Одежда Гэбриэля начала гореть. Он спешно выхватил меч и рубанул по демону, но тот оказался гораздо правее удара.
"Как ему удалось?" – были последние мысли Гэбриэля. Он проснулся.

   Сердце колотилось в невероятном темпе, норовя вырваться из груди раз и навсегда, но проснулся Гэбриэль не из-за этого. Ему показалось, что из проклятого кошмара его вытащили деревья. "Деревья разбудили меня... Да ну, полнейший бред...".
    Пока глаза привыкали к темноте, Гэбриэль приподнялся и сел у сосны. Все вокруг спали, а вместо костра была кучка тлеющих углей. Он не сразу заметил, что вокруг стояли какие-то фигуры.
Они были очень высокие, головы на две выше Гэбриэля, а он не считал себя низким.  Больше ничего нельзя было сказать в такой кромешной темноте.
   Гэбриэль молча потянулся за мечом. Хотя надо было всех разбудить, подать сигнал...
- Не волнуйся, человек. Я чувствую, как ты напуган. Я чувствую твою... душу.
   Это был не людской голос. Переливный, но немного шершавый, как будто ветер трепетал листья.
   Фигура подкинула в огонь сухих дров, и пламя стремительно разгорелось. В блеклом свете огня Гэбриэль разглядел гостей. Они были очень худы, а кожа носила древесный оттенок. Зеленые глаза сверкали как изумруды.
- Вы – дриады? – Гэбриэль говорил шепотом. Сердце все не унималось.
- Да, человек. И мы пришли помочь тебе.
   Гэбриэль не верил своим глазам. Он считал, что дриады вымысел, ну, или на крайний случай, они давно покинул мир людей. Но все же настоящие, живые дриады собрались вокруг него, присаживаясь на колени.
- Твои друзья спят – наши травы действуют успокаивающе. Им ничего не угрожает. В отличие от тебя.
Гэбриэль стал вспоминать разговор с Аргжаном, и ему стало не по себе.
- Как же вы собираетесь мне помочь? Я видел его, этого демона. Правда, во сне. Это вы помогли мне выбраться оттуда? Да и зачем вам это?
- Нам под силу многое в нашем лесу, а наши интересы пусть пока тебя не волнуют,- с ним говорил только один. Остальные лишь смотрели.
   Гэбриэль не знал, что ответить. Слишком непростая вырисовывалась ночка.
- Я чувствую, что ты в смятении. Ты не должен теряться. Идите своей дорогой, а мы обеспечим вам скрытность и безопасность, - продолжал дриада,- зло идет за тобой по пятам, мы постараемся укрыть тебя от него в нашем лесу.
   В голове у Гэбриэля все перемешалось. Дриады, демоны, очередные Хранители...
- Спасибо. Я не забуду ваши... заботы... - Гэбриэль не знал, как вести себя с существами, которые старше тебя на сотню, а то и несколько, лет.
Ему показалось, что на лицах дриад были улыбки. Такие мудрые и умиротворенные, что Гэбриэль пожалел, что встретил их только сейчас, и возможно, в последний раз.
- Тебе надо выспаться. В вашем костре тлеют травы с дальних холмов. Они принесут тебе легкий и живительный сон.
Гэбриэль кивнул. Дриады поднялись на ноги и растворились в тенях ночного леса.
Он улегся на спину и посмотрел на небо. Множество маленьких звезд сияло там, в вышине. Они были притягательны, но не достижимы. Так и Гэбриэль, знает свою цель, но пока она далека, как эти звезды. Он медленно погрузился в сон, будто его накрыло теплым шерстяным одеялом. И этот сон принес спокойствие и отдых.

   Первым проснулся Жорж. Он хорошо выспался, но был немного в недоумении – его не разбудили на дежурство. Пока остальные еще находились во власти сна, он развел костер.
   Гэбриэль встал последним. Он чувствовал себя отдохнувшим, но противный осадок от прошедшей ночи остался. Среди его спутников было заметно сильное волнение. Еще бы! Боррам заснул на дежурстве, и это его очень волновало. А то, что после него не дежурил никто, вообще повергло былого вояку в шок. Скупо позавтракав, Гэбриэль начал собираться. Он пытался не смотреть на своих спутников, потому что не смог бы скрыть того, что он знает об этой ночи больше их.
- Пойдем лесом,- его слова заставили всех позабыть свои дела.
   На Гэбриэля удивленно смотрели три пары глаз. Глубоко вздохнув, он пересказал сон и появление дриад, опустив некоторые детали.

   Джобар, опершись на подоконник, смотрел во двор замка. В небольшом кабинете стало уже достаточно холодно, но он все не закрывал окно. А во дворе выстраивалась гвардия императора. Ну, по крайней мере, он надеялся, что часть этой гвардии. Все воины были в блестящих начищенных доспехах, с плюмажами на шлемах. Напыщенные юнцы. Джобар был готов биться об заклад, что эти дети были произведены в ряды гвардейцев по прихоти императора. Потому что настоящая гвардия никогда не покидала своего правителя.
   Все-таки королевский дворец в Фаре был очень хорош. Особенно Джобару приглянулся задний двор, где можно было расположить небольшой лагерь, под предлогом тренировочной площадки. Но тренировать Джобар никого не собирался...
- Все идет по намеченному плану... - тихо сам с собою говорил Джобар.
   Король Фара мертв, и его сыновья тоже. Местная знать не составила никаких неожиданных неприятностей – слишком много разногласий между ними было для молниеносного ответа. Армия Малькорна рассеяна по всей стране небольшими группами, опасными только для самих себя.
Через месяц должно прибыть пополнение для продвижения в глубь материка. С таким количеством людей можно захватить все провинции меньше чем за год.
   Единственное, чего опасался Джобар, что его замыслы будут раскрыты до того момента, когда ничто уже не остановит начатое им дело.
   В дверь кабинета громко постучались, и Джобар отошел от окна к столу.
- Входи!
   В дверях появился лейтенант, которого он сделал своим шпионом около двух лет назад. Он был худощав и бледен, как ощипанная цапля. Этот человек никогда не участвовал в сражениях, его задачей было следить за провизией и финансовыми делами. Но его информация всегда имела огромное значение – по пустякам он не приходил.
- Генерал Джобар Аль'Фадир! У меня к вам важные новости. Император прислал своих людей для контроля продвижения наших армий. Сегодня утром прибыл корабль с тридцатью капитанами, уполномоченными получать всю информацию, какую им необходимо. Шесть из них направились в Фар. Остальные распределились по всем крупным лагерям нашей армии. Какие будут указания?
   Эти новости не были неожиданностей. Джобар ожидал Допросников уже несколько недель. И вот, наконец, они появились.
- Отлично. Приставь к каждому, кто должен находиться в Фаре по человеку. Думаю, у тебя найдется шесть надежных людей.
- Да, господин.
   С этими словами лейтенант вышел, поклонившись. Теперь от намеченной цели его отделяло все меньше и меньше.
   Джобар сел за стол и начал писать отчет за прошедший месяц. Три захваченных деревни, один большой город. Четыреста тридцать семь человек потеряно убитыми и шестнадцать ранеными... Все-таки несколько отрядов королевской армии стоили внимания. Эти стычки происходили в районе фортов. Костью в горле стоял форт Нормунд. Его защитники хоть и сдали крепость, каждую ночь они совершали вылазки, уносившие жизни десяти-пятнадцати солдат... Продвижение на север приостановлено в связи отстающими караванами фуража и припасов и в ожидания подкрепления.

   Дверь в кабинет открылась, и вошла Дален. Она никогда не стучалась. Джобар уже привык к этому и не стал говорить абсолютно ничего, но перестал писать.
   Дален была одета в синее шелковое платье, с небольшим вырезом. Она молча прошла к окну, закрыла его и села к Джобару на колени.
   Джобар обнял ее и в который раз стал любоваться ее лицом. Глаза Дален были пронзительно зеленного цвета. Казалось, в них можно было утонуть, и не заметить, как ты угодил в этот омут. Но ему было приятно чувствовать себя утонувшим. Хотя бы на миг забыть обо всех интригах и планах.
- Уже садиться солнце, Джобар. А ты обещал сходить со мной к озеру, что на западе от южных ворот.
   Садиться солнце? Проклятье, как он не заметил, что день уже угасал. А ведь у него еще не мало распоряжений. Иногда ему казалось, что он находить между молотом и наковальней. Он не может вырваться, но и не может больше оставаться в таком положении. Надо обязательно отдать приказ об установке тренировочного лагеря для воинов Джобара на заднем дворе.
- Конечно, мы пойдем к озеру, милая. Пойдем прямо сейчас.

   К вечеру ветер усилился, и полил дождь. В такую неблагодарную погоду лучше сидеть в уютном доме рядом с камином и слушать, как трещат поленья в огне, и потягивать бокал разогретого вина  с пряностями. Но именно сегодня Риноко должна была идти на встречу с одним важным человеком. С большой неохотой натянув плотный плащ, который все же навряд ли защитить ее от дождя, она вышла из небольшого поместья, купленного ею для выполнения поручений, касающихся Мираэля.
   Улицы Мираэля были вымощены камнем, так что грязи не было. Зато приходилось идти по воде, превышавшей края туфель Риноко. Когда же кончиться этот кошмар! Ее денег с легкостью хватило бы, чтобы нанять экипаж, но строгие меры безопасности запрещали это. Поэтому приходилось буквально плыть до дешевой таверны, где должен был находиться тот самый человек.
   Захиревшая таверна уместилась между двумя лавками, где продавали всякое барахло, накинув на действительные цены еще две, а то и три. С произволом торгашей не могли справиться даже в Мираэле.
   Войдя внутрь, Риноко окинула быстрым взглядом все помещение. Ничего примечательного. Дешевые светильники, многие из которых вовсе не горели. Скатерти в пятнах, да и то не на всех столах. И сама публика, собиравшаяся здесь только ради того, чтобы осушить кружку дешевого и кислого вина и ущипнуть пробегающую мимо служанку за зад.
   Этот сброд казался кучей навозных мух. Но только один человек не пил здесь. Он вообще никогда не пил. Гаррет Бронхальд сидел за самым замызганным столом и ел вареную курицу, обильно посыпая ее солью. Этот человек был абсолютной противоположностью Риноко. Вся одежда на нем, от шляпы до сапог, была делом его рук. Он был не то, что беден, он был просто без денег. Причем большую часть своего пребывания в Мираэле. Гаррет очень редко платил за заказанный ужин. Не потому что он не мог – заработать денег для него было пустяком. Просто он считал "этих немытых свиней за стойками" высшей ступенью человеческого уродства. А те, кто отличался особой настырностью в выбивании денег, через пару дней оставались в лучшем случае без передних зубов - перчатки Гаррета были обиты стальными шипами. Да широкий нож за спиной тоже был неплохим аргументом в его пользу. Он призирал деньги, но также ненавидел тех, кто всячески пытался увильнуть от работы.

   И в это раз, наверное, он не собирался платить за переваренную курицу, но это не было проблемой Риноко. Пускай хоть вынесет весь винный погреб этого свинарника, ей будет все равно.
   Риноко медленно подошла к столику, занимаемым Гарретом, при этом, пытаясь не прикасаться ни к чему, что могло бы испачкать ее одежды. Хотя это было излишним: ее плащ и так промок до нитки, а в туфлях хлюпала вода.
- Не зачем было выбирать самую дешевую гостиницу с самым дешевым пойлом во всем Мираэле,- начала Риноко, добравшись до Гаррета. Она предпочла не садиться за стол.
- Да, возможно, ты права,- его голос как всегда был холоден, но в то же время певуч. Как будто поучал несмышленых детей.- Но это самое невзрачное место. Среди этих... людей некому быть шпионом. Я сижу здесь уже битый час, но никто так и не появился, кроме тебя. А эти пьяницы не помнят даже своего прадеда. Какие из них соглядатаи!
   Риноко молча кивнула. Спорить с этим человеком об интригах, военном деле и качестве выделки кожи было бесполезно – Гаррет профессионал в этом.
- Что заставило тебя перенести нашу встречу? Она должна была состояться только через три дня.
   Гаррет отодвинул курицу, и посмотрел в глаза Риноко. Его пронзительный острый взгляд проникал до самых потаенных уголков души. Риноко стало не по себе.
- Маги пришли к выводу, что они не будут вмешиваться в войну. Между тем, буквально вчера город покинуло, по крайней мере, две дюжины чародеев. Я не знаю, куда они направились, но среди прислуги упорно ходят слухи о поисках кого-то человека. А еще они шепчутся про конец всему живому, войну света и тени и раскол магов на две группы. Это все тоже ерунда. Я говорил с одним чародеем, по имени Роган. С его слов в Совете Магов назревает еще какое-то важное решение. Но оно будет принято в очень узком кругу, без ведома остальных. Чем это грозит решать уже тебе, мое дело собирать слухи и, в крайнем случае, видоизменить те, которые мне не на руку.
   Риноко уставилась на концы своих туфель. Они промокли насквозь, и, наверное, придется выбросить их. А жаль! Они так прекрасно подходили к ее серому платью...

   Все в лесу жило своей размеренной жизнью. Ничто не могло поменять привычный ход событий: восход солнца, щебетание птиц, шуршание листьев от легкого ветерка... Но ярким пятном выделялись четыре человека, идущих между деревьями, друг за другом. Они не принадлежали этому миру, но нуждались в нем и не могли пренебречь его гостеприимством.
   Гэбриэль прекрасно понимал, что недосказанная правда, ничуть не лучше откровенной лжи, но ничего не мог пока что поделать. Еще не расставлены все точки над и. Он угрюмо шагал вслед за Боррамом, поминутно поправляя свой мешок за спиной. Казалось, уже ничто не могло предстать перед ним в светлых тонах – Гэбриэль был мрачен, как грозовая туча на горизонте.
   Неожиданно между ним и Боррамом возникла Элиз. Гэбриэль чуть не врезался и хотел было уже отчитать ее за... но улыбка на ее лице заставила проглотить его слова. Элиз стояла, уперев руки в бока, и смотрела прямо в глаза Гэбриэлю. Он был озадачен. Повертев головой по сторонам, он обнаружил, что Жорж каким-то образом обогнал его и уже шел рядом с Боррамом, мирно беседуя о чем-то.
- Знаешь, мастер Гэбриэль, от такого угрюмого лица молоко скисает за пару секунд! И незачем так замыкаться в себе, ведь, по сути, это ты должен вести нас, а кто всегда шагает впереди? Боррам...
   Гэбриэль сдвинул брови и уставился на грудь Элиз, сам не понимая почему, ведь вокруг столько вещей, на которые можно смотреть... Она что, хочет поднять ему настроение? Хочет растолкать его на разговор?
- Разве вы не должны злиться на меня из-за того, что я оказался не тем, за кого себя выдавал? – ничего другого Гэбриэль придумать не успел.

   Улыбка Элиз потускнела, но не растаяла. Она опустила руки и отвечала пренебрежительным тоном:
- Ну конечно мы могли повернуть обратно, или потребовать от тебя твою полную биографию, или больше не доверять тебе. Но ведь и обо мне ты ничего не знаешь, ведь так? У каждого свои тайны,- Элиз опять улыбнулась и подмигнула ему.
   А ведь верно. Гэбриэль лишь знал, что она умела петь и играть на музыкальных инструментах.
- И что же ты предлагаешь? А-а-а... постой. Для начала, перестань называть меня мастером. Просто Гэбриэль, договорились?
- Угу...
- Так значит, Элиз, у тебя есть какие-то секреты? – Гэбриэль пытался вести себя более раскованно, хотя и осознавал, что этот вопрос, скорее всего, останется без четкого ответа.
   Элиз повернула голову в сторону Жоржа и Боррама. Эта парочка уже почти скрылась за ветками деревьев.
- Они остановятся, когда заметят, что нас нет, не раньше, чем через пять миль... Гэбриэль, мы не должны стоять тут, как вкопанным!
- Да! Продолжим нашу беседу по пути.
   Гэбриэль перекинул свой мешок на другое плечо, и решительно зашагал за теми двумя. Элиз пошла за ним, не отставая ни на шаг.
- Элиз, а как ты оказалась у Боррама в таверне? Просто, не похоже, что вы родственники.
- Три года назад я ушла из дома. Не спрашивай, почему. Я направилась к моему деду, которого не видела целую вечность. Он должен был жить в небольшом поселении на востоке от Виллроу. Но когда я пришла, мне сказали, что он уже давно умер. Я не решилась остаться в той деревне, и пошла в Виллроу. А там, благодаря некоторым стечениям обстоятельств, я осталась у Боррама в таверне,- Элиз говорила спокойным ровным голосом, но Гэбриэль заметил, что лицо ее напряглось.
- Понятно. А мой дом сгорел... Я был еще младенцем. Мои  родители погибли в пожаре, а меня отдали дяде на воспитание. Затем я попал в военный форт, а после, благодаря некоторым стечениям обстоятельств, оказался в нынешнем положении,- Гэбриэль взглянул на Элиз и улыбнулся.
- Твой дядя... Король Малькорн?
- Да,- Гэбриэль усмехнулся про себя. Эта девушка куда более интересна, чем он предполагал.
Дальше они шли молча. Элиз смотрела вперед и не оглядывалась. Гэбриэль же наоборот, метал свой взгляд по сторонам. Он не хотел попасть в какую-нибудь передрягу из-за невнимательности и беспечности.

   Спустя полчаса они нагнали Боррама с Жоржем. Те тоже больше не говорили.
   Молчание – золото, как сказал один мудрец с востока. И сейчас все четверо последовали этой нехитрой истине. Солнце медленно катилось по небосводу, меняя длину теней. Время от времени среди кустов мелькали мыши. Более крупные животные держались куда осторожнее.
   Где-то под облаками парили невидимые птицы – они громко кричали, но заметить хотя бы одну Гэбриэлю не удалось. Сами облака обладали очень причудливой  формой: какие-то из них напоминали диковинных зверей, другие походили на кляксы от чернил. А солнце окрашивало эту прелесть во всевозможные цвета. Гэбриэль часто задавал себе вопрос, каким образом меняют цвет облака? Ведь их некому окрасить хной или чем-нибудь другим...
   Рельеф менялся. То тут, то там стали отчетливо выделяться шапки невысоких сопок. Это не вызвали никаких эмоций у Жоржа с Элиз. Но Боррам с Гэбриэлем переглянулись, прочитав друг у друга в глазах: "Здесь надо быть начеку". Так они прошагали еще несколько миль.
По карте, которую Гэбриэль видел в Хранилище, они должны были выйти к реке, но пока что большой водой и не пахло. Среди такого огромного количество небольших холмов и сопок не могла разместиться полноводная река.
   Зато они наткнулись на заброшенный дом посреди опушки.
- Вот  тебе и обермец! – многозначительно выругался Боррам.
   Все четверо остановились на кромке поляны – они не увидели этот дом за густыми ветвями деревьев, и сейчас неожиданное его появление вызвало замешательство.
   Строение казалось обветшалым, но Боррам сразу же отметил, что кровля крыши в хорошем состоянии, и не далее, чем год назад ее поменяли. Но никаких тропинок вокруг дома или отхожих мест поблизости не было.
   Солнце уже опускалось за горизонт, и у каждого возникло желание провести ночь под крышей.

- Как ты думаешь, Гэбриэль, мы сможем переночевать там? – спрашивал Жорж.
- Похоже, что у этой избенки нет хозяина. Думаю, нам стоит осмотреться.
   Внутри было немного сыро и чертовски грязно: куски земли, опавшие листья, сучья... Все здание составляла одна единственная комната, но она была достаточно просторной, чтобы в ней поместилось четыре человека.
- Ну-с... - начала Элиз, - если мы собираемся здесь оставаться на ночь, надо бы вычистить все тут, пока не стемнело.
   Боррам не стал заходить внутрь, чтобы не мешать Жоржу с Элиз прибираться. Он достал из кармана трубку, набил ее табаком и остался так стоять, не воспользовавшись огневиком.
Гэбриэль тоже не переносил уборку, поэтому присоединился к Борраму.
- Как ты думаешь, нам здесь ничего не грозит?
   Боррам посмотрел Гэбриэлю в глаза и ответил:
- Нас здесь почти что отряд для одиночных вылазок, так что от пары ублюдков отобьемся.
Гэбриэль вздохнул, достал свой огневик и зажег Борраму трубку.
- Шпашибо,- сквозь зубы, с трубкой во рту ответил Боррам.
   Этой ночью первый решил дежурить Борр. Он больше не хотел вдруг проснуться утром, осознавая, что ночью они были  беззащитны как котята.
   После уборки внутри стало куда более приемлемо. Даже можно было спать.
   Дверь закрыли на засов; Жорж, Элиз, Гэбриэль расположились на полу, а Боррам, притащив от куда-то большой чурбан, сел перед замутненным окном, как древний истукан.

   Гэбриэль проснулся от сильного удара в плечо. Боррам был очень взволнован и говорил нервным голосом.
- Нас окружают.
   Гэбриэлю потребовалось мгновение, чтобы отойти ото сна, и достать меч. Боррам уже держал молот при себе. Спустя пару секунд все четверо были на ногах. Элиз стояла в стороне и хмурилась. Жорж принялся капаться у себя в мешке, смешивая какие-то порошки и жидкости.
   В окне Гэбриэль разглядел пять темных фигур, медленно приближавшихся из лесу со всех сторон. Небо было покрыто тучами, но ветер гонял их по небу, изредка давая луне шанс осветить землю. И в один из таких моментов волосы у Гэбриэля зашевелились от страха – у одного из приближающихся вместо руки была... обглоданная кость...

   Все складывалось как никогда плохо: либо оставаться в этом проклятом доме, и быть на части разорванными этими мертвяками, или же пытаться пробиться сквозь них. Вот только мертвые все прибывали и прибывали из леса.
   Боррам стоял напротив двери, держа молот перед собой, а Гэбриэль находился у окна.
- У нас неприятности, Ваше высочество? – усмехался Боррам.
- Если ты вытащишь нас отсюда, я сделаю тебя фельдмаршалом, пойдет? – отшучивался в свою очередь Гэбриэль.
   На опушке находилось около полторы дюжины мертвяков. Остаться в этой хибарке – значит принять смерть.
   Вдруг неожиданно вскочил Жорж, закончив свои алхимические превращения.
- Так, вот этот флакон,- Жорж поднял над головой какую-то склянку,- может создать столько огня, что спалит этот домик ко всем праотцам.
   Гэбриэль начал судорожно соображать. Надо срочно придумать что-нибудь. Мертвяки напирали, и уже считанные футы отделяли их от забаррикадировавшихся.
- Элиз! Тебе придется понести большинство наших вещей – сейчас мы устроим весенний праздник сжигания старой травы. Жорж, подожги его так, чтобы у нас было около двух минут уйти отсюда. Борр, мы будем прорубать дорогу.
   Через несколько секунд Жорж поджег свою смесь, сунув в горлышко кусок горящей материи, и все поспешили на выход.
   Снаружи их поджидала толпа мертвяков. Боррам и Гэбриэль, махая оружием во все стороны, пытались не подпустить трупов к себе. Позади, практически упираясь в спины воинов, шли Жорж и Элиз.
- Мне когда-то говорили, что надо бояться не мертвых, а живых..., - выкрикивал Боррам.- Если я вновь встречу того человека, я заставлю съесть его обувь.
   Гэбриэль улыбнулся, отсекая руку по плечо еще одному смелому мертвяку. Боррам уже размозжил не меньше пяти, но в целом количество желающих разорвать живую плоть не уменьшилось.
   Похоже, этим тварям было наплевать на боль. Они даже не издавали никаких звуков, просто шли на пролом, как стадо баранов.
Вдруг неожиданно всех четверых обдало волной жара. Позади заполыхал злополучный дом.
- Молодец, Жорж!- одновременно выкрикнули Боррам и Гэбриэль.
   На бледном от страха лице Жоржа появилось что-то отдаленно напоминающее улыбку, но глаза сверкали, как у сумасшедшего.
До леса оставалось буквально пару шагов, как вдруг мертвые остановились и стали образовывать плотное кольцо вокруг живых.
- Оп-па...
   Гэбриэль, Боррам, Жорж и Элиз прислонились друг к другу спинами, стараясь не упустить из виду ни одного трупа. Элиз откуда-то достала два длинных ножа, а Жорж взял в руки огневик. Видимо у него было заготовлено что-то еще.
   Но мертвяки просто стояли, уставив на них пустые глазницы. Кольцо трупов не сжималось, но было настолько плотным, что прорубить его без потерь было бы нереально.
- Что будем делать? – шептал Боррам.
- Они не торопятся нас атаковать.
- Да, Гэбриэль, но их здесь чуть ли не в десять раз больше, чем нас.
   Мертвяки стояли на месте, шатаясь из стороны в сторону. Луна, то скрываясь за облаками, то на несколько секунд озаряя поляну, будто насмехалась над людьми.
- Жорж, дай мне свою... в общем дай мне растреклятую склянку с огнем! – пытался говорить шепотом Гэбриэль.
   Жорж дрожащими руками протянул Гэбриэлю флакон. Тот, тем времен, воткнул свой меч в землю. Сполохи огня полыхающего за ними дома освещали всю поляну, как сигнальный костер.

- Сколько времени будет гореть эта смесь? – Гэбриэль не сводил глаз с окружающих мертвяков.
- Ну... Может секунд десять... Но потом произойдет взрыв, и все забрызгает... огнем... - Жорж нервно облизывал губы и заламывал себе руки.
   Самой спокойной из всех казалась Элиз. Не считая мертвенно-бледного лица, взгляд ее был самым сдержанным. Боррам же безудержно бормотал проклятия и перехватывал свой молот.
- Значит так. Сейчас будет еще один костер... Я поджигаю это зелье и кидаю тем красавцам напротив. Боррам! Приготовь свой плащ – ты накроешь им нас, когда здесь жахнет,- пока Гэбриэль говорил все это, флакон уже был зажжен и аккуратно катился по земле, как бутылка по палубе. Боррам быстро стягивал с себя плащ, - А потом...
   Гэбриэль недоговорил. Буквально за мгновение до взрыва Борр накрыл всех своим огромным плащом.
   Взрыв разметал мертвяков на добрые тридцать футов вокруг. Плащ здоровяка тоже загорелся, но Боррам быстро кинул его в тех нелюдей, что остались стоять на ногах.
- Вперед! – скомандовал Гэбриэль. – Бегом!
   И все четверо понеслись к лесу. Боррам отбрасывал особо настырных назад, а Гэбриэль старался рубить по конечностям. Даже те мертвяки, что горели, не слишком то поубавили свой пыл. Они, как заговоренные, шли на живую плоть.
   До леса Гэбриэль, Боррам и Жорж добежали в один миг, а вот Элиз, которая изо всех сил старалась не отставать, осталась позади. И все бы ничего: путь к спасению расчищен, и мертвяки, со своей проворностью, не могли и мечтать о теплой крови, но тут Элиз поскользнулась на ошметках одного из нелюдей.
   С криком они упала на землю, сильно ударившись бедром. Сумка за ее плечами мешала встать.
- Гэ-э-эбриэ-э-эль!
   Гэбриэль мгновенно обернулся на голос, и сердце его упало: Элиз лежала на земле, протягивая к нему руки, и буквально десять футов отделяло ее от двух мертвяков, приближавшихся к беззащитной жертве. Самому Гэбриэлю до Элиз было футов сорок...
   Со звериным ором Гэбриэль Гальберский побежал на эту парочку нелюдей. Мертвяки уже приблизились вплотную к Элиз и оскалили свои гнилые зубы.
   Гэбриэль подоспел вовремя. Он не стал обрубать руки, он просто рассек их пополам вдоль, от левого плеча к правому бедру.
- Быстрее, надо торопиться, - говорил Гэбриэль, отрезая мечом лямки сумки.
   Он вложил меч в ножны, взял Элиз на руки и зашагал к лесу. Лицо Элиз исказила гримаса боли, видимо, она сломала ногу. Навстречу им бежал Боррам.
- Растреклятый день, вонючие ублюдки! – Кричал мертвякам Боррам, потрясая молотом. – Чтоб вас горный козел... - далее шли такие ругательства, что Жорж, бледный от страха, покрылся румянцем.
   С Элиз на руках Гэбриэль вошел под свод деревьев. Боррам стоял наготове, но мертвяки даже не приблизились. Они тупо бродили по поляне, натыкаясь друг на друга. Какие-то из них ползали по земле, другие тихо догорали в стороне.
- Надо проваливать отсюда, - глядя в темный лес, проговорил Гэбриэль.
   Жорж вздохнул, и поспешил отвернуться от нелюдей. Один Боррам, похоже, был готов перебить этих тварей до последней. Но его состояние оставляло желать лучшего, так что он последовал за Гэбриэлем, который медленно уходил в лес. Жорж, как всегда, плелся позади.

   Так они шли до самого утра. Элиз уснула на руках у Гэбриэля, но сам он не опускал ее ни разу. Несколько раз за эту ночь он чуть не падал, но с обеих сторон его придерживали Боррам с Жоржем. Изможденные, уставшие они все-таки вышли к реке по утру. Но переправиться через нее сейчас они и думать не смели. Аккуратно положив Элиз на землю, Гэбриэль сам упал рядом и мгновенно уснул. Кто остался следить за округой, не волновало его. Он просто провалился в сон.

   Когда Гэбриэль очнулся, небо было усеяно множеством звезд, и высоко сияла луна. В реке тихо журчала вода. Он смотрел наверх, не имея представления, куда же они все-таки вышли. Поднявшись на руках, Гэбриэль осмотрелся. Элиз все еще спала.
   Они оказались окруженными высоким кустарником малины, так что никакой посторонний не мог увидеть их. Ну разве только медведь не захочет полакомиться ягодами. Боррам спал на голой земле, свернувшись чуть ли не втрое. Гэбриэль с сожалением вспомнил, что плащ здоровяка сгорел.
- Ты уже проснулся? – голос Жоржа раздавался со стороны берега.
   Спустя мгновение появился и сам Жорж. Он, похоже, не спал вовсе: огромные мешки под глазами, полуопущенные веки.
Гэбриэль кивнул.
- Тогда я вздремну.
   Жорж даже не спрашивал. Он утверждал. Гэбриэль снова кивнул и поднялся на ноги. Жорж постелил свой плащ, лег на него и замотался, как куколка бабочки-крапивницы.
   Гэбриэль чувствовал свою вину за происшедшее. Он считал себя ответственным за каждого из троих. Вздохнув, он скинул с себя плащ и накрыл им Боррама. Пусть это не попона, но хоть чуточку теплее будет.
   Элиз. Необходимо осмотреть ее ногу. Но как это ему сделать, когда она спит, да и вдобавок она... девушка! Гэбриэль представил, какое представление случится, если он посмеет прикоснуться к ней во сне, и немного улыбнулся. Но его улыбка мгновенно растаяла. Это было не то место. Не то место, которое он запомнил на карте – река здесь была полноводна и достаточно широка. Перейти вброд ее невозможно. Гэбриэль упал на колени и обхватил свою голову руками.
   "Что теперь делать? Этот брод может находиться где угодно вниз или вверх по течению. А идти вдоль реки, значит прийти к ее развилке, которую точно не переплыть. Надеяться на возможную переправу бессмысленно."
   Гэбриэль лег на спину и опять уставился на небо. Какое все же неудачное начало!
   По небу плыли длинные черный облака, то и дело скрывая от глаз Гэбриэля звезды. Вон та меленькая звездочка – Дитя... А рядом с ней, побольше, - Крестная Мать... Гэбриэль глядел на звезды, вспоминая их названия, некогда узнанные во дворце Малькорна. Ему рассказывали, что по звездам можно найти дорогу, но как это делалось, осталось для него в тайне...

   Гэбриэль редко покидал дворец – ему просто это было незачем. Да и самому королю гораздо спокойнее, если его подопечный находиться где-то под рукой, нежели невесть на каких улицах города. Малькорн выделил хорошую большую комнату для племянника, несколько учителей. Вот в целом и вся забота, которую оказал король за пять лет пребывания Гэбриэля в Фаре.
   Сам Гэбриэль не злился на своего дядьку. Да он бы и не посмел! Король все-таки... Гэбриэль Гальберский, как и все дети в таком возрасте, нередко прогуливал занятия, предпочитая им беготню от стражников по огромному парку. Он брал увесистый камень и запускал им в охранника, непременно стараясь попасть в шлем. И если он попадал... то с диким воплем ребенка, за которым гонится собака, убегал. При этом  на его лице гуляла самодовольная улыбка.
   Спустя несколько таких выходок стражники стали гораздо внимательнее. Хотя они и не могли причинить вред Гэбриэлю, но повалить его на землю было мечтой чуть ли ни каждого. Хотя бы просто повалить его на землю.
Король относился к такому увлечению племенника весьма снисходительно. Такая регулярная проверка стражи была ему на руку...

   Гэбриэль Гальберский с улыбкой вспоминал те дни. Вдруг он услышал какой-то шорох со стороны лагеря. Он быстро поднялся на ноги и, пригнувшись, добрался до стоянки.
   Оказалось, что это проснулась Элиз. Она оглядывалась вокруг, пока, наконец, не заметила Гэбриэля. Ногами она старалась не шевелить.
- Где это мы? – спросила она.
- Сегодня утром мы вышли к реке... - Гэбриэль промолчал про то, что это было не то место.
   Элиз кивнула в ответ. Немного помедлив, Гэбриэль сел рядом с ней.
- Надо осмотреть твою ногу, - замявшись, он, - Иначе могут случиться неприятности...
   Элиз посмотрела на него и снова кивнула.
- Тебе придется разрезать штаны, снять я их не смогу даже при огромном желании, - Элиз говорила спокойным ровным голосом, будто ничего и не происходит.
- Эээ... Ну да.
   Гэбриэль осмотрел стоянку и обнаружил, что два мешка из трех все же были здесь.
- Так. Посмотрим, с этими словами он начал рыться в сумках.
   Первым делом он отыскал свой тюк. Гэбриэль достал оттуда охотничий нож и огневик. Все-таки придется развести костер. Вдобавок он выудил пару каких-то тряпок.
   Вернувшись к Элиз, Гэбриэль стал разводить костер.
- Придется разжечь огонь – а то ни зги не видно. Как это тебя угораздило?..
   Элиз немного замялась. Она начала водить своей рукой по волосам, немного хмурясь.
- Вот так получилось... Ты ведь тоже не мог предположить, что ночью придут... эти.
- Да, я был не готов... Давай не будем спорить, а то разбудим остальных. Жорж, вон,  вообще не спал, - проговорил Гэбриэль, складывая более сухие ветки в маленький шалашик.
- Что дальше? – вопрос Элиз прозвучал очень глухо в ночной тиши, как будто шепот отчаявшегося найти выход.
   Гэбриэль промолчал. Он тоже мало представлял, что будет делать дальше. Он даже не смог высечь искру с первого раза. Ему пришлось повторять это раза три. И наконец, когда ветки вспыхнули меленьким пламенем, он пригляделся к Элиз. Она была очень бледна. Почти как просеянная мука.
   Гэбриэль молча достал нож и стал обрезать правую штанину. Он чувствовал себя немного неловко, но другого пути нет.
- Аккуратней... А то еще в добавок изрежешь меня... - Элиз пыталась шутить, но выходило это у нее из рук вон плохо.
- Хуже не будет,- пробурчал Гэбриэль.
   Когда он закончил, Элиз покрылась румянцем, потому что правая нога, вплоть до бедра, была оголена.
- Так... В форте нас учили, что надо делать при переломах... посмотрим...
   Гэбриэль слегка провел пальцами по бедру Элиз. Вроде бы опухоли нет. Немного надавив, он стал смотреть на реакцию Элиз, которая, впрочем, не заставила себя ждать.
- Больно! Ты что делаешь, олух!..
- Тише...
   Гэбриэль еще раз ощупал место удара. Ну да, все лучше, чем могло бы быть, слава богам. Всего лишь вывих... Но все же ходить она не сможет еще недели две, если не оказать какую-нибудь качественную помощь.
- У тебя все в порядке. Это вывих. Ходить, конечно, не сможешь, но умереть не умрешь.
   Элиз посмотрела на свое бедро, а затем на Гэбриэля.
- Значит вывих... Штаны мне ты зашивать будешь?
   Гэбриэль опешил от такого вопроса. Он явно не мог похвастаться навыками в шитье

- Эээ... Ты же умеешь шить! К тому же, не мужское это дело...
- Ах, так! Значит, щупать девушек – мужское дело, а шить – нет! – Элиз уже почти перешла на крик. – Ух... Как только встану на ноги, тебе несдобровать! Попомни мое слово!
- Да не кричи ты. Не видишь что ли, спят все?!
   Но Элиз не унималась. Тогда Гэбриэль встал, взял в руки нож и бросил его в землю. Он вошел по саму ручку в дюйме от ступни Элиз. После этого Гэбриэль ушел к реке.
- Вздор... - больше Гэбриэль ничего не смог произнести.
   Он посидел у воды пару минут, потом резко встал и вернулся к Элиз. Костер уже потух, а она сидела, покрывшись мурашками от холода. Чуть поодаль мерно храпел Боррам.
   Гэбриэль молча подошел к своему мешку, достал от туда нечто, напоминавшее одеяло, пошел к Элиз и протянул ей.
- Если ты простудишься, мне хуже не сделаешь. Сделаешь хуже себе.
   Элиз взяла одеяло и накрылась им.
- Извини... Прости, мне страшно...
   Гэбриэль, который уже успел повернуться к ней спиной, сел на корточки.
- То ли еще будет... Знаешь, зря я втянул вас в это дело. После того, как прибудем в Мираэль, дальше я пойду один.
   Элиз смотрела на спину Гэбриэля и сжимала одеяло. По лицу ее катились слезы, но Гэбриэль Гальберский этого не видел...