Виктор Степанович Черномырдин.
- Хотели как лучше, а получилось, как всегда.
- Здесь вам не тут.
- Что ни делаем, получается КПСС либо автомат Калашникова.
- Нам нельзя вступать. Мы как начнем вступать, так обязательно на что-нибудь наступим.
- Врачи и учителя хотят есть. Практически каждый день.
- Курс у нас один – правильный.
- Правительство – это не тот орган, где можно языком как попало.
- Без меня Мамай по стране прошел.
- Я вообще далек от мысли.
- Вечно у нас в России стоит не то, что нужно.
- Надо же думать, что понимать.
- Есть еще время сохранить лицо. Потом придется сохранять другие части тела.
- Моя жизнь прошла в атмосфере нефти и газа.
- Мы так жить будем, что наши внуки нам завидовать будут.
Стоит Чубайсу рот открыть, ему сразу насуют, будьте любезны… » (В. Черномырдин о повышении цен на электроэнергию 11.04.2002)
Лучшей водки – хуже нет
«Россия со временем должна стать еврочленом»
- Много говорить не буду, а то опять чего-нибудь скажу…
- У меня афоризмы во время выступлений сами вылетают, я над ними не размышляю.
- Президентом я все равно буду. Если попросят. Все, что надо делать, я знаю.
- Я еще от прошлых выборов не отошел, меня еще подташнивает.
- Правильно или неправильно – это вопрос философский.
- Все коммунисты – пропащие люди. Я сам был коммунистом и членом ЦК.
- Нам никто не мешает перевыполнить наши законы.
- Мы до сих пор пытаемся доить тех, кто и так лежит.
- Много говорить не буду, а то опять чего-нибудь скажу.
- Народ пожил – и будет.
- Надо контролировать, кому давать, а кому не давать. Почему мы вдруг решили, что каждый может иметь?
- Всем давать – давалка сломается.
- Мы никуда не вступаем. Да нам и нельзя вступать. Как начнем вступать, так обязательно на что-нибудь наступим.
- Мы еще так будем жить, что нам внуки и правнуки завидовать будут.
- Русский язык – основа безопасности России.
- Ну кто меня может заменить? Убью сразу! Извините…
- Правительство – это не тот орган, где, как говорят, можно только языком.
- Мы мyжики и знаем, на чем сидим.
- Многие спорят, где оно лучше – снизу или сверху, по мне – снизу, так оно даже спокойнее (о верхней и нижней палатах парламента).
- Я готов и буду объединяться. И со всеми. Нельзя, извините за выражение, все время врастопырку.
- Все это так прямолинейно и перпендикулярно, что мне неприятно.
- Если бы я все назвал, чем я располагаю, да вы бы рыдали здесь.
- Зюганов, выступая где-то в воскресенье на каком-то собрании или совещании, он же допустил недопустимое!
- У нас какой-то… где-то мы чего-то там, сзади все чего-то побаиваемся.
- Совсем хорошим министром будет Басин, если еще деньги перестанет просить.
- Все те вопросы, которые были поставлены, мы их все соберем в одно место.
- Вы думаете, что мне далеко просто. Мне далеко не просто!
- Нам нужен рынок, а не базар!
- Вот мы там все это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазером.
- И те, кто выживет, сами потом будут смеяться.
- Джентльмены дважды не договариваются.
- Как кто-то сказал, аппетит приходит во время беды.
- Резкая критика правительства президентом и поставленные им новые задачи – это проявление высочайшего доверия.
- Что я буду втемную лезть? Я еще от светлого не отошел.
- Вопрос не в том, чтобы объединиться. Вопрос в том, кто главный.
Всем давать – давалка сломается.
Много говорить не буду, а то опять чего-нибудь скажу.
Мы выполнили все пункты от А до Б.
Надо контролировать, кому давать, а кому не давать. Почему мы вдруг решили, что каждый может иметь?
Мы никуда не вступаем. Да нам и нельзя вступать. Как начнем вступать, так обязательно на что-нибудь наступим.
Никак еще не могу это для себя понять. Где я? Куда я попал?
На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться.
Правительство – это не тот орган, где, как говорят, можно только языком.
Тут
у многих, между прочим, лежит. Ну и пусть лежит. Вот у тебя лежит? Ну,
значит, он тебе не нужен, ну, если нет нужды его использовать.
Надо делать то, что нужно нашим людям, а не то, чем мы здесь занимаемся.
Была медведица, да. И два, но они были взрослые, и что-то эта та, но это же не крохотные. Медведи – это медведи!
В хаpизме надо pодиться.
Все это так прямолинейно и перпендикулярно, что мне неприятно.
Ну кто меня может заменить? Убью сразу… Извините.
Многие спорят, где оно лучше, снизу или сверху, по мне – снизу, так оно даже спокойнее. (о верхней и нижней палатах Думы)
Если бы я все назвал, чем я располагаю, да вы бы рыдали здесь!
Нас никто не может упрекнуть в том, что у нас хорошие помыслы.
А мне и думать не надо! Я убежден, это специально чем хуже, тем лучше.
У меня вопросов к русскому языку нет.
Я готов и буду объединяться. И со всеми. Нельзя, извините за выражение, все время врастопырку.
У нас какой-то, где-то мы чего-то там, сзади все чего-то побаиваемся.
Вы думаете, что мне далеко просто. Мне далеко не просто!
Народ пожил – и будет.
У меня афоризмы во время выступлений сами вылетают, я над ними не размышляю.
Все те вопросы, которые были поставлены, мы их все соберем в одно место.
И те, кто выживет, сами потом будут смеяться.
Зюганов, выступая где-то в воскресенье на каком-то собрании или совещании, он же допустил недопустимое.
Вот мы там все это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазером.
Ну,
не дай бог нам еще кого-то. Хватит. От этих тошнит от всех. Наших
людей, я так понимаю. И вас тоже, наверное. Я же вижу по глазам, вас же
тошнит.
Принципы у всех есть. Принципы, которые были принципиальны, были непринципиальны.
Я
готов пригласить в состав кабинета всех-всех – и белых, и красных, и
пестрых. Лишь бы у них были идеи. Но они на это только показывают язык и
еще кое-что.
Ни то не смогли, ни это не удовлетворили – ничего.
Я
далек от того, что сегодня нет замечаний, что сегодня нет проблем. Я,
может быть, их бы больше сегодня сказал. Я еще раз просто одно: давайте
говорить на нормальном языке!
Что я буду втемную лезть. Я еще от светлого не отошел.
У нас еще есть люди, которые очень плохо живут. Мы это видим, ездим, слышим, читаем.
Мы продолжаем то, что мы уже много наделали.
Вопрос не в том, чтобы объединиться. Вопрос в том, кто главный.
Это глупость вообще, но это мне знакомая песня.
Мы не однодневки, не одноpазовые.
То у них я миллиардер, теперь меня снизили до миллионера. За что? Понять не могу.
На ноги встанем – на другое ляжем.
Джентльмены дважды не договариваются.
Нельзя думать и не надо даже думать о том, что настанет время, когда будет легче.
Есть еще время сохранить лицо. Потом придется сохранять другие части тела.
Нам никто не мешает перевыполнить наши законы.
Президентом я все равно буду. Если попросят. Все, что надо делать, я знаю.
Если поймем, что нужно работать, тогда, я думаю, вреда особого не будет и не так уж много потеряем.
Правительство
поддерживать надо, а мы ему по рукам, по рукам, все по рукам. Еще
норовим не только по рукам, но еще куда-то. Как говорил Чехов.
Меня всю жизнь пытаются задвинуть. Задвигал только нет.
Много денег у народа в чулках или носках. Я не знаю где – зависит от количества.
Надо всем лечь на это и получить то, что мы должны иметь.
Все можно было бы сделать, да кое-что мешает.
Многое может сбыться. Сбудется, если не будем ничего предпринимать.
Правильно или неправильно – это вопрос философский.
Мы были, есть и будем. Только этим и занимаемся сейчас.
Меня воспринимают там [в Киеве] больше не как российского посла, а как Черномырдина.
Ярких цветов я не очень люблю. Но это не значит, что я к голубому и голубым имею пристрастие. (об “оранжевой революции”)
Что говорить о Черномырдине и обо мне?
Знаю, что можно, и знаю опять, как можно. А зачастую, и как нужно.
Мы помним, когда масло было вредно… Только сказали – масла не стало. Потом яйца – нажали так, что их тоже не стало.
Мы мyжики и знаем, на чем сидим.
По-моему, у нас сейчас все с протянутыми руками. Главное, чтобы что-то другое не протянули.
Мы до сих пор пытаемся доить тех, кто и так лежит.
Некоторые
думают, что правительство – это тот орган, к которому каждый может
прикоснуться определенным местом. Ошибаются! (о критике со стороны
прессы)
А кто пытается мешать – о них мы знаем в лицо. Правда, там не назовешь это лицом.
Сейчас
идут мощные такие объяснения: что, почему, как. Черномырдин и Чубайс,
вот… Кого-то Чубайс, кого-то Черномырдин. Все это далеко не так, далеко
не так. Даже очень далеко не так.
Ввяжемся в драку – провалим
следующие, да и будущие годы. Кому это нужно? У кого руки чешутся? У
кого чешутся – чешите в другом месте!
Я еще от прошлых выборов не отошел – меня еще подташнивает.
Действуйте, ошибайтесь, а мы поправим, заменим, как сказал президент.
Нам нет необходимости наступать на те же грабли, что уже были.
Вы что же, опять должны свой народ еще два раза согнуть и опустить? За что? Почему?
Я могу сказать, придет время, вы все, иностранцы, будете говорить по-русски!
Нам нужен рынок, а не базар!
Не все коммунисты пропащие люди. Я сам был коммунистом и членом ЦК.
Я не сторонник сегодня влезать с распростертыми объятиями.
Да и я вон в своем седле премьерском – только ветер в ушах.
Эти выборы обернулись для нас тяжелым испытанием. Это никогда больше не должно повториться…
Вас хоть на попа ставь или в другую позицию – все равно толку нет!
Сказано
– сделано. Не понял – переспроси. Не понял с первого раза – переспроси
еще раз. Но выполняй. Не можешь – доложи, почему не выполняешь, по какой
причине. Другого от вас ничего не требуется.
Пусть это будет естественный отбор, но уверенно направляемый.
Как кто-то сказал, аппетит приходит во время беды.
То,
что я делаю, я делаю это сознательно, открыто, и при этом делаю не
потому, что моя правая или левая рука, я делаю, я возглавляю
правительство и делаю это на правительстве.
Вряд ли должность
определяет или дает мне какой-то вес. Ну куда же еще больше нужно
человеку, который все уже прошел. Всё многое знает в этой жизни. Многое
знаю. Может, даже лишнее.
Этот вопрос не один Черномырдин сам с собой обсуждал, у меня и прав таких не было.
Что-то много стало таких желающих что-то возбуждать! Пусть возбуждаются! (по поводу обвинений в коррупции со стороны Буша)
Русский язык – основа безопасности России.
Я чувствую, сегодня какое-то такое витает в воздухе: там кто кому, кто чего…
Я могу работать с Селезневым, но с членами отдельными… я их в упор не вижу за их действия.
Я бы не стал увязывать эти вопросы так перпендикулярно.
В
нашей жизни не очень просто определить, где найдешь, а где потеряешь.
На каком-то этапе потеряешь, а зато завтра приобретешь, и как следует.
А страна у нас, хватит ей вприпрыжку заниматься прыганьем.
Сможет ли власть в России сохранить и себя, и страну?
Президент показал и еще покажет.
Что,
похоже на меня, что можно взять Черномырдина куда-то, загнать или
нагнуть? Это что, было когда-нибудь? Примеры были какие-нибудь?
Чем они там будут отдавать, неважно: они что, пахнут? (о долгах Украины)
Посты вице-премьерские в такое время, как наше,– это все равно что столб, на котором написано: “Влезешь – убьет!”
Не
надо умалять свою роль и свою значимость. Это не значит, что нужно
раздуваться здесь и, как говорят, тут махать, размахивать кое-чем.
То, что там заявляют вот те, кого вы называете, я их даже не хочу называть этим словом,– их не должно быть там.
Не только противодействовать, а будем отстаивать это, чтобы этого не допустить.
Проснемся
– и все не в ту сторону пойдет. Будет или не будет? Я говорю: не будет.
У нас бывает “вдруг”, но здесь мы не свернем. Спите спокойно.
И сегодня такое затишье, вот как скакуна взять и на полном ходу остановить.
Не надо сразу требовать невозможного, чтобы все говорили и писали.
Совсем хорошим министром будет Басин, если еще деньги перестанет просить.
Мы будем честно говорить о том, что у нас не получается, а что получается, мы будем теперь говорить правду.
И
кто бы нас сегодня ни провоцировал, кто бы нам ни подкидывал какие-то
там Ираны, Ираки и еще многое что – не будет никаких. Никаких не будет
даже поползновений. Наоборот, вся работа будет строиться для того, чтобы
уничтожить то, что накопили за многие годы.
Я проще хочу сказать, чтобы всем было проще и понять, что мы ведь ничего нового не изобретаем. Мы свою страну формулируем.
Вот
с ними – с ними – у нас точно ничего не будет. Поэтому я об этом и не
говорю. Но уж коли вы меня вынудили – я скажу. И им тоже. И я им об этом
сказал. (о СПС)
Вообще-то успехов немного. Но главное: есть правительство!
Говорить надо или хорошо говорить, а плохо я не хочу. (об украинском языке)
Куда
уж еще дальше? И так уж видно, что министр внутренних дел подключается
сегодня и к сектору экономическому. Ну, а чего здесь больно умного, или
там заумного, или захитрого, чтобы не додуматься? Да потому что это идет
на грани преступности.
Резкая критика правительства президентом и поставленные им новые задачи – это проявление высочайшего доверия.
Мы пойти на какие-то там хотелки, как говорят, я извиняюсь, кто-то хочет больше, ну, здесь так не бывает.
В совете директоров многие участвуют – представители государства, акционеры, так что это орган такой – советывает.
Не
все то, что я сказал, всем это, все могут об этом говорить. Даже об
этом люди и то не все говорят. Не дошел я еще до главного.
Все нам нужно что-то туда достать, там где-то когда-то устроить кому-то. Почему не себе? Почему не своему поколению?