Бандар Эбан, 20 Айна
Добрейн Таборвин, Верховная Опора Дома Таборвин из Кайриэна, сделал глоток из фарфоровой чашки Морского Народа и, улыбнувшись, вновь взглянул на сидящую напротив него доманийку, торговавшую тарабонскими, салдэйскими и многими другими товарами. Мир был тесен, а в последние месяцы это ощущалось ещё сильнее. Милисайр Чадмар была одной из Совета Торговцев Арад Домана, единственной находившейся в Бандар Эбане и невольно попавшей под гостеприимство Добрейна и Айил, когда те фактически захватили город. С тех пор кайриэнский лорд, назначенный Возрождённым Драконом Наместником в этой стране, часто встречался с этой женщиной, пытаясь узнать как можно больше. Всё же Игра Домов была ему очень близко знакома.
-Так значит гонец от короля Алсалама прибыл к вам примерно месяц назад? Так-так.. и что же с ним случилось?
Добрейн заметил собравшиеся в уголках глаз женщины морщинки, когда она чуть сощурилась от недовольства - показного или настоящего разобрать было невозможно - ведь кайриэнец спрашивал это уже в четвёртый раз.
-Добрейн, ты меня об этом уже спрашивал. - лорд нахмурился будто припоминая когда они перешли на "ты", во всяком случае расчитывая что на секунду собравшиеся на выбритом на солдатский манер лбе морщины будут восприняты именно так. - Ты просто забыл. Твои раны... - кайриэнец дёрнул бровями и кончиками пальцев дотронулся до головы.
-Да-да.. покушение в Кайриэне.. к несчастью оно повлияло на мою память... - Добрейн заглянул в свою чашку и сделал ещё глоток. - Напомните, пожалуйста, что же случилось с гонцом? - кайриэнец постарался подарить ей самую добрую отеческую улыбку. Да, эта женщина примерно тридцати лет определённо годилась ему в дочери, жаль она этого не понимает. Пока Милисайр вновь пересказывала ему историю появления гонца и его исчезновения, Добрейн позволил себе чуть отвлечься, продолжая всё-таки слушать, чтобы не пропустить возможные новые детали. Установить порядок в Арад Домане - таков был приказ Лорда Дракона, но как это сделать необходимо было решать лорду Таборвину, именно для этого на него повесили этот титул - Наместник Дракона. "Что ж, задача не из простых, но и не из невыполнимых" - подумал он тогда. но действитеьость оказалась чуть ужасней. Эта страна была разбита на сотни кусков, и чтобы её сшить необходимы были сила, власть и продовольствие. Именно поиском власти Добрейн и решил заняться. Первым делом старейшины столицы, и оставшаяся в городе одна из Торгового Совета, затем поиски остальных членов Совета и Алсалама. Ну и параллельно с этим необходимо будет всех накормить и проследить за сохранением мира... Невероятно сложно, но всё-таки выполнить придётся. Прежде всего чтобы оценить обстановку вне столицы, Добрейн и айильские вожди выслали копья, используя Аша'манов. Больше сотни отрядов прочешут страну, разделённую на сектора, меньше чем за два дня. После захвата Столицы это второй шаг в этой кампании.
Добрейн хотел ответить закончившей говорить купчихе, но его остановила открывшаяся дверь. Вместе с кайриэнцем в цветах Дома Таборвин вошёл один из двух находившихся снаружи Аша'манов. Солдат прижал руку к сердцу и поклонился:
-Посыльный от айил передал, что к востоку от города открылись несколько.. врат.. это тайренцы, милорд. - кайриэнский солдат замер по стойке смирно, ожидая приказа. Аша'ман спокойно обводил взглядом холодных голубых глаз комнату. Добрейн встал и поклонился Милисайр.
-Прошу извинить меня, леди Чадмар, мне необходимо встретить прибывших. Раймун проводит вас в ваш дом. Я обязательно вам напишу сегодня же. - и ещё раз откланявшись, лорд Таборвин вышел из комнаты.
Прибытие тайренцев было частью третьего шага, приготовлением. Осталось лишь дождаться кораблей с продовольствием, и можно будет накормить страну, а четвёртым шагом вновь её объединить.
Добрейн Таборвин с эскортом направился к воротам города встречать прибывших союзников.
Тот же день, в нескольких милях от Бандар Эбана
Король Дарлин выступил из Врат и подал руку своей жене.-Дорогая, не оступись,- с усмешкой сказал тайренец.
Каралайн фыркнула-ты ничего не понимаешь в моде! Это -красивая одежда, и очень удобная. Или ты считаешь, что Королю Тира ( она нарочно выделила эти слова) не к пристала жена, носящая штаны?-Дарлин лишь усмехнулся. С момента его коронации прошло совсем мало времени и он ещё не привык к своему новому положению.
Они стояли на земле Арад Домана, стране,где идёт война и царит хаос. Именно для наведения порядка Возрождённый Дракон и отправил Дарлина сюда,а также сотню Ашаманов и 80000 тысяч тайренцев. И это были далеко не все силы Возрождённого Дракона.-Эта страна-поглощает наши силы, как песок воду,- раздражённо подумал Сиснера. - Конечно,у Тира ещё есть резервы - (он вспомнил про лагерь новобранцев), но это последние резервы.Там все, кто способен удержать копьё в руках.- К сожалению, никого лучше группы лордов, в чъей лояльности Дарлин был не уверен ( а уверен он был как раз в обратном) не нашлось.
-О чём ты думаешь-спросила Каралайн.-О лагере на севере.Мне кажется, что головы Вейрамона,Анайеллы и Асторила будут слишком высокой ценой,если они провалят дело.
-Зря ты так думаешь.Там достаточно опытных наставников.Да и вряд ли Вейрамон и другие захотят поднять мятеж с необученными войсками.Конечно, они не сделают из них хорошую армию, но чему-то научат, верно?
-Ты как всегда права.Просто мы нечасто использовали ловцов воров в Даэсс Деймар.Твой план безусловно хорош.-
Армия выходила из десятка Врат,развёрнутых тут и там на пустоши.В основном войска уже вышли , и сейчас двигался обоз.
Слуги подвели коней королю и его супруге.-Чистокровные тайренцы, с гордостью подумал Дарлин,-лучшие кони в мире.
-Судя по тому, что сказали Ашаманы, мы в нескольких милях от Бандар Эбана, сказал Дарлин.-Через час мы будем в городе.
3 Савена
По дороге, еще не совсем просохшей после вчерашнего дождя, шел человек - с длинной дорожной палкой в руках, с небольшой сумкой за плечом. Было прохладно, но на холод человек почти не обращал внимания. Простая зеленая куртка, плотные штаны, сапоги до колена - в общем-то, достаточно, чтоб не мерзнуть.
Человеку было лет восемнадцать, и выглядел он, как обычный деревенский парень. Другое дело, что для Арад Домана его внешность (светло-русые с рыжинской волосы, светлая кожа) все равно могла бросаться в глаза, но ведь чего только с людьми не случается. Серые глаза парня смотрели вокруг без опаски и даже чуть насмешливо, впрочем, насмехался он больше над собой.
"Вот же ж... Если окажется, что права была моя сестрица, и все сны, которые я вижу - это только показатель моего безделья, то будет очень смешно, да. Ну да и ладно. Эх, зато хорошо тут. Воздух свежий, красота! Только где тут те айильцы? Где их искать? И где я, в конце-то концов?"
На самом деле, беда получилась. Дэниэл не горел желанием появляться в самой столице, чтоб по дороге не прицепилось слишком много любопытных. Ведь и правда может оказаться, что все увиденное - это просто сон. А люди - понавыдумывают еще себе. Мол, с какой стати какому-то Аша'ману топать к айильцам, да небось тут целый заговор! Того и гляди...
"Того и гляди, что по башке прилетит от незнания, так сказать, особенностей местных реалий. Тьху ты, пропасть! То решишь, что пусть лошади и начальство думает, у одних голова большая, у других обязанности, а то оказывается, что у тебя и понимания ситуации нет".
В общем, лучше пока не отсвечивать. Не отсвечивать как? А зайти с другой стороны, расспросить встречный-поперечный народ, не попадаться никому на глаза. Ну да, взаимоисключающе. Но одно-то дело, когда интересуется какой-то парнишка, совсем другое – когда Аша'ман. И хоть до полноправного Аша'мана Дэниэлу еще пилить и пилить, кто ж будет вникать в эти сложности?
И вот с другой стороной возникли проблемы. Потому что поди найди Аша'мана, который с легкостью вот так тебе откроет проход, да прямо куда надо, да так, чтоб никого не задеть... Оно-ж появляться в блеске и славе из сияющих врат под крики тех, кому из-за тебя отхватили руку или еще чего поважнее, как-то излишне по-злодейски. Со Светом мы али как?
Скольжение, говорите? Оно своего искусства требует. И концентрации. А если ты замечтаться можешь, и вообще не знаешь, куда тебе скользить, то скользи-ка ты отсюда. Ну да, примерно так и сказали. Мол, незачем серьезным людям отвлекаться на такую чепуху.
В общем, знаток нужного места в итоге выискался.
В общем, заброс одной единицы в зад ужаленный троллок знает куда произошел.
В общем, топай теперь по дороге, раз не хотел взять коняшку.
А зачем нам коняшка? Коняшку кормить надо. А ноги довольствуются только тем, что сам ешь.
Чем ближе Дэниэл подходил к городу, тем больше людей встречалось ему по дороге. Среди них то и дело мелькали странные коричневато-бурые одежды в зеленых разводах, напоминавших тени в лесу, с копьями за спиной и странными повязками на головах. Впечатление от них было настолько чуждое, настолько четко опознаваемое, что даже тот, кто ни разу не видел Айил, но лишь слышал о них рассказы, тотчас бы опознал пустынных воинов. Проследить за айильцами оказалось непросто - даже здесь, где им, казалось, почти ничего не угрожало, они двигались почти бесшумно и не терпели преследования. Но к тому моменту, как попытки выяснить, где же находится этот треклятый айильский лагерь, казалось, потерпели неудачу, показавшееся впереди скопление шатров и костров само себя выдало. Дэниэл был на месте. Почти.
В лагере всё шло своим чередом. Сновали гай'шайн, таскавшие воду и дрова, воины с опущенными вуалями то и дело бросали взгляды на незнакомца, пожаловавшего к ним, и Дэниэл понимал, что за ним следят, следят неотступно за каждым его шагом по лагерю. К слову сказать, среди этих самых воинов встречались женщины, притом весьма даже симпатичные. Айилки с копьями отчего-то принимались смеяться при виде Дэниэла, хотя не произносили ни слова, лишь легко взмахивали руками, а затем демонстративно не замечали проходившего мимо юношу - но только для того, чтобы снова засмеяться ему вслед. Дэниэла не останавливали - он был не единственным мокроземцем в этом бурлящем лагере. Не все айильцы здесь носили странные бурые одежды или белые куртки и штаны. Высокая огненноволосая женщина, сидевшая перед одним из шатров, была одета точно так же, как та самая странная женщина из сна - длинная тяжелая темная юбка, белая блуза, сильно расшнуровыванная на груди и обнажающая соблазнительную ложбинку, украшенную каким-то кулоном из янтаря на толстой серебряной цепочке. Она вдруг задержала взгляд на госте, прищурилась и поманила его рукой.
- Ты ищешь кого-то, мокроземец? Что тебе нужно?
Первое, что поразило Дэниэла в облике представителей, а особенно представительниц этого удивительного народа - это их рост. Практически каждая встретившаяся на пути девушка или женщина была выше, и притом значительно выше. Дэниэл привык, что большинство мужчин смотрит на него сверху вниз, а теперь, когда ему исполнилось восемнадцать, даже почти смирился, что, если не случится какого чуда, так и будет. Но когда та же история повторяется с женщинами - это несколько сбивает с толку и даже расстраивает. Но брести с кислой миной и шарахаться от смешков Аша'ман не стал, нет! Выпрямившись, он радостно улыбался почти каждой встречной девице, а вскоре увлекся действительно шел по лагерю в редкостно хорошем настроении. "Хочется им смеяться - ну и пусть. Делать мне больше нечего, как краснеть и смущаться".
Заметив женщину в знакомом... точнее, в похожем одеянии, Дэниэл тут же подошел к ней, тем более женщина и сама позвала.
"Мокроземец? Ну и словечки. А она кто - сухоземка? В пустыне ведь живут..."
- Да. Меня зовут Дэниэл Арман, и я ищу Хранительницу Мудрости. Она назвала себя Гера, сказала, что Хранительница Мудрости септа Белая Гора, и, насколько я сейчас могу припомнить, из... Чарин Айил, да. Я ее во сне видел. И одета она была похоже... - последнее Дэниэл добавил совсем озадаченно. По правде, он не совсем верил в то, что все приснившееся действительно было реальным.
- Я вижу тебя, Дэниэл Арман.
Многочисленные браслеты на руках женщины мелодично звякнули, когда она поднялась на ноги, оказавшись почти на голову выше юноши. У неё была приятная улыбка, несмотря на кривоватые зубы. На вид женщине можно было дать чуть больше тридцати лет, но сеточка морщин вокруг глаз заставляла её выглядеть немного старше, а может это и вовсе лишь казалось.
- Я Карайна из септа Красные Камни Чарин Айил. Герра говорила о тебе, Дэниэл Арман. Она сказала, что ты придешь сегодня, - Карайна слегка наклонила голову к плечу, прищурившись. - Вернее, она сказала, что сегодня к ней придут учиться и будут её искать, но не сказала, что это будет мокроземец и к тому же мужчина.
Женщина вскинула брови и недовольно покачала головой, пробормотав что-то в сторону. Дэниэл расслышал лишь "думает.. всё позволено", но Карайна так сверкнула на него глазами, что эти слова тут же вылетели у молодого Солдата из головы.
- Ну что ж, я тебя нашла. Пойдем. Герра ждет.
Хранительница Мудрости поправила шаль, повязанную вокруг бедер, отряхнула юбку и высокие мягкие сапожки, и направилась вглубь лагеря, заставляя Дэниэла ускорить шаг, чтобы подстроиться под её собственный. Их путь лежал на другой конец лагеря. Небольшая палатка, обложенная камнями, курилась паром из небольшой щели между клапанами. Карайна опустилась на колени перед палаткой, а затем заглянула внутрь. Негромкий разговор, и женщина вынырнула обратно, бросив на Дэниэла подозрительный взгляд.
- Она сейчас выйдет. Что в тебе такого, что она заинтересовалась тобой, мокроземец?
"Видит? Что она имеет в виду? - не совсем понял Дэниэл. - Ну... глаза-то есть... значит, видит. Или это нечто вроде приветствия?"
Но и кроме этого, вероятно, приветствия, далеко не все было понятно. Эта таинственная Герра знала, что он придет? И что придет именно сегодня? Да он сам не знал, стоит ли сюда вообще идти! Вдруг это и правда - просто сон. Странно еще, что удалось получить разрешение отлучиться на какое-то время из Черной Башни.
"Суровая женщина эта Герра, - думал солдат, едва успевая за быстрым шагом женщины. - Видимо, еще и командует тут, если кого-то могла послать меня встречать". Карайна остановилась у палатки, обложенной камнями, заглянула внутрь. Ничего не оставалось, как подождать, благо, что и ждать пришлось недолго.
- Да вот хоть убей - не знаю, - развел руками Дэниэл на вопрос Карайны, когда она выглянула обратно. - Это же она мне приснилась!
Карайна выгнула бровь, но ничего не сказала. Зато из палатки показалась соломенноволосая женщина в белой блузе навыпуск, прилипшей к еще влажному телу, темной юбке и таких же высоких сапожках, как у рыжеволосой Хранительницы Мудрости. И со знакомым по сну позвякиванием костяных браслетов, которые женщина в данный момент надевала на руки сразу по несколько штук. Она, казалось, совершенно не стеснялась своего полуобнаженного вида, от которого любая андорка или хуже того кайриэнка принялась бы голосить и требовать от Дэниэла отвернуться, но Хранительница Мудрости держалась с абсолютным спокойствием и непринужденностью.
- Спасибо, Карайна, - Герра - а это совершенно точно была та самая женщина, что приснилась Дэниэлу - улыбнулась рыжеволосой айилке и коснулась рукой её локтя. Карайна улыбнулась в ответ и чуть склонила голову, не глядя на Дэниэла, будто его тут не стояло мгновение назад.
- Очередная твоя причуда?
Герра за всё время еще ни разу не взглянула на молодого Аша'мана, хотя зачем-то же она предлагала ему придти, не так ли? Сейчас Хранительница Мудрости лишь чуть улыбнулась своей подруге и покачала головой.
- Не знаю пока. Посмотрим, что из этого выйдет. Возможно, всё зря, но я хотя бы узнаю причины, почему этого никто не делал прежде. Да обретешь ты прохладу, Карайна.
- Да обретешь ты прохладу, Герра, - Карайна снова бросила на Дэйнила непонимающий взгляд, вскинула брови и покачала головой, словно он был разряженной, как шут, свиньей, которую пытались выставить за скаковую лошадь. - Но это против традиций и вообще... Ах, делай как знаешь. - Карайна вдруг наставила на Герру палец и скривилась. - Но у тебя ничего не выйдет, это так же невозможно, как летающие в небесах рыбы.
- Посмотрим, посмотрим, - Герра принялась зашнуровывать сапожки и приводила уходящую Карайну взглядом, и лишь потом взглянула на Дэниэла.
- Так вот ты какой, мальчик. - Айилка выпрямилась, оказавшись одного с Дэниэлом роста. Её серые глаза оценивающе оглядели юношу с ног до головы, затем Хранительница Мудрости развернулась и пошла прочь, принявшись зашнуровывать блузу. - Пойдем, нам нужно о многом поговорить, раз уж ты пришел. Хорошо, что ты пришел.
Будь Карайна ростом где-то на голову ниже, она б точь-в-точь походила на строгую старшую сестрицу Дэниэла, которая всегда была уверена, что из легкомысленного мальчишки не выйдет ничего хорошего. Впрочем, если учитывать, что Дэниэл тогда сам еще не вырос, то сходство казалось почти полным. Разве что манера одеваться у этих двух женщин была совсем разная – пышные цветастые платья с вышивкой сестрицы совсем не походили на простую, если не считать бесчисленных украшений, одежду высокой айилки. Да и кожа у Клариссы посветлее будет... И все же сама ситуация повторялась почти в точности, а потому Дэниэл поступил привычным образом – не обратил на недоуменные взгляды ровным счетом никакого внимания, сохраняя на лице до того невинное выражение, что для человека чрезмерно проницательного это могло граничить с насмешкой.
Его не замечали. Более того – не замечали демонстративно. Кого-то другого, кого-то, наделенного особой гордостью и чувством собственной значимости, это, наверное, было бы жесточайшим испытанием. У Дэниэла такое поведение скорее подогрело любопытство. До тех пор, пока у него есть шансы узнать что-то полезное, и до тех пор, пока демонстративность поведения возможных учителей не начала этому мешать, то и пусть себе. В чужом доме свои законы не пишут.
«Хм... похоже, в таком поведении Герры есть какой-то смысл. Ей не хочется говорить со мной при лишних свидетелях?»
- Приветствую тебя, Хранительница Мудрости, - только и успел сказать солдат, прежде чем Герра сказала идти за ней. Дэниэл и пошел – на полшажочка сзади, чуть в стороне, признавая старшинство женщины. Разговаривать на ходу было не очень удобно, но Дэниэл не выдержал и все же заговорил:
- Могу я спросить, а что такого невозможного происходит? - в голосе слышалось только сдержанное любопытство. Ни раздражения, ни обиды на обращение "мальчик" не чувствовалось совершенно.
- Невозможного? - Герра не обернулась, но достала заткнутый за пояс платок и повязала им волосы, чтобы не лезли в лицо. - Да в сущности ничего такого, чего не может происходить накануне Последнего Дня. - Она обернулась и улыбнулась Дэниэлу, а затем остановилась у одной из палаток, присела около неё на корточки, отодвигая полог. - Просто ты первый мужчина за последние добрые две тысячи лет, который ходит по Миру Снов. Считалось, что мужчины не способны на такое больше, равно как и не способны научиться этому. Пойдем.
Она нырнула внутрь, а когда Дэниэл последовал за ней, то чуть не столкнулся лбами с молодой девушкой в белых одеждах и надвинутом на лицо капюшоне. Девушка отшатнулась, и Дэниэл заметил только её темно-серые глаза, которые расширились на мгновение, сердито сверкнув, но девушка тут же отступила в сторону, пропуская Аша'мана в палатку.
- Сделай нам чаю, Чоли. И поторопись.
Девушка молча кивнула, бросив еще один взгляд на Дэниэла, и текучим движением выскользнула на улицу.
Герра уже сидела на подушках, множество которых было разложено на полу, и сделала знак Дэниэлу садиться рядом с ней.
- У тебя наверняка много вопросов, поэтому расскажи мне о себе. Кто ты и чем занимаешься. Когда ты в первый раз, как считаешь, коснулся Мира Снов. Что ты помнишь из этих визитов? Бывали ли у тебя иные странные сны.
«Как они все тут глазищами сверкают... а глазищи-то красивые. И белое ей к лицу».
Невольно Дэниэл засмотрелся вслед девушке, а когда обернулся, Хранительница Мудрости уже сидела на подушках на полу. Повинуясь знаку, Аша'ман сел рядом, втайне радуясь, что Герра одного с ним роста, и не приходится преданно заглядывать ей в глаза снизу вверх. Наверное, будь она такой, как Карайна, пришлось бы. Не преданно, но снизу вверх. У женщин этого народа, как оказалось, очень хорошая осанка.
- Как скажешь, Хранительница Мудрости. Начну по порядку. Я – Дэниэл Арман, родом из Андора. У меня врожденный дар направлять Силу, потому я отправился в Черную Башню. Проявились способности совсем недавно, и с этим мне повезло – саидин-то уже очищена. А сны... сны мне снятся давно. Сначала это были кошмары, и я научился просыпаться, когда это нужно. Еще лет так в десять, наверное. Потом начал иногда понимать, когда сплю, а когда в реальности. А когда сомнения возникают – достаточно подпрыгнуть и попробовать зависнуть в воздухе. Получилось – значит, сон. Когда такое бывает, когда получается понять, - а это где-то в половине случаев, - то я пытаюсь воспользоваться случаем, ведь это же очень интересно. Тело-то лежит, спит и даже не шевелится, а во сне в этот момент – можно чего-то коснуться и почувствовать прикосновение, можно что-то съесть и ощутить вкус, можно ходить и ощущать землю под ногами! А бывает, редко, правда, что все настолько реально, что аж дух захватывает. Ну вот как в том сне... Но я даже и представить не мог, что так можно с кем-то встретиться. И притом, с кем-то, кто существует на самом деле. Я как-то слышал в Черной Башне, что сновидения – это особый мир, но я почему-то всегда считал именно это скорее баснями. Сколько ни пытался во сне поговорить с сестрой или с кем другим – они, если и снились, этого не помнили. Да и как бояться снов, если там и боли-то не чувствуешь?
Аийлка, до этого чуть кивавшая головой в такт его словам, лишь выгнула бровь и вздохнула, когда Дэниэл сказал, что способен направлять Силу, и раздраженно прицокнула языком на последние слова юноши.
- Глупец! - Герра сложила руки под грудью. - Попадая в Мир Снов, ты полностью находишься в его власти, если не умеешь правильно контролировать себя и то, что тебя окружает. И если в какой-то момент ты там порежешься, то кровь будет идти у тебя на самом деле, даже когда ты проснешься. Боль! Ха! Если ты застрянешь там или попадешь в кошмар, боль будет длиться для тебя бесконечно. Ты похож на ребенка, расковыривающего палочкой осиное гнездо, потому что внутри что-то жужжит. Налей нам чаю, Чоли, - последние слова предназначались вошедшей в палатку с дымящимся чайником девушке в белом. - И можешь остаться и послушать. Если ты считаешь, что сможешь сбежать от своего долга, так удачно надев белое, то ошибаешься.
Девушка поджала губы, но наполнила чашки - из дорогого фарфора Морского Народа - чаем и присела в уголке. Её смирение на мгновение разбилось, выдав упрямство, когда она бросила взгляд на Герру, но едва Хранительница Мудрости снова уделила ей внимание, тут же потупилась и, казалось, стала почти невидимой.
- Итак, Дэниэл Арман из Андора, прежде, признаться, я ни разу не пробовала учить мужчину, да еще и к тому же способного напралять, так что это будет любопытно. Вопрос в том, готов ли ты учиться? Я могу по крайней мере научить тебя достаточно для того, чтобы ты мог контролировать свои пути в Мире Снов и избегать его опасностей. Если ты попросишь меня об обучении, то учти, что тебе придется в точности исполнять мои указания. Я скажу "гара", ты прыгаешь. Я говорю тебе не трогать что-то, ты держишь от этого подальше свои руки и любопытный нос. Я говорю тебе уходить, ты уходишь, не задавая вопросов. В противном случае наше обучение будет закончено - я не хочу нести ответственности за твою жизнь и судьбу, если ты отказываешься соблюдать мои правила. И да, тебе придется остаться со мной на время обучения. Выпей-ка чаю.
Герра взяла в обе руки чашку, пару раз вдохнула аромат и сделала осторожный глоток. Чоли, сидящая в углу, кажется, первый раз за всё время речи Хранительницы Мудрости выдохнула.
"Но я ведь столько раз резался во сне... - подумал Дэниэл, но благоразумно промолчал, - и даже умирал несколько раз. И кошмары были... что за ужасы она мне рассказывает? Разве что и правда, если сильно углубиться, то... рассказывали же нам..."
Нет, не могла же Хранительница Мудрости ошибаться. И быть совсем не мудрой. Может ли такое быть, что женщина, занимающаяся путешествиями во снах, способная вытолкнуть кого-то из сна, ошибаться? Справедливости ради стоит отметить - может. Особенно если ее кто-то тоже научил, а сама она больше ничего не пробовала.
Невольно взгляд притягивался к девушке в белом, но на нее Дэниэл старался не заглядываться. И девушку смущать не хотелось, и Герру злить. Подумает еще, что он не учиться пришел, а на юных дев глазеть.
Выслушав Герру, Дэниэл взял чашку и попробовал чай на вкус. Вкус был... странный немного, но не настолько, чтоб удивлять. Чай как чай, люди как люди.
"Я всегда смогу сплести Переходные врата, чтоб наведаться в Черную Башню. И разрешение получено... Да в общем-то, почему бы и нет? Разумные условия".
- Я принимаю твои условия, Хранительница Мудрости. Единственно, что, если действительно будет нужно, если возникнет крайняя необходимость, то мне придется уйти, может, даже и не научившись всему и не спросив разрешения. В остальном же я буду полностью тебе подчиняться.
"Не заставишь же ты меня бегать голышом по окрестным полям с криками "Хвала айил!", в самом-то деле".
- Чем я смогу отблагодарить тебя за знания?
- Чем ты можешь что?
Воистину, эти мокроземцы были странными людьми. Они искали выгоду там, где её бы искать не стоило. Герра фыркнула - звук, похожий на шорох песка по камням при резком порыве ветра.
- Я не торговка и не кузнец и не продаю свои знания, юноша, заруби это себе на носу, и я сама решаю, кто годится в ученицы. Или в ученики, раз уж ты здесь сидишь, - айилка наставила на Дэниэла палец, браслеты звонко брякнули. У мокроземцев мало понятия чести. Этому мальчику придется многому научиться. - Ты... Хм... Я понимаю, что ты подчиняешься своему вождю в Черной Башне, кто бы у вас сейчас ни стоял во главе. Когда он тебя призовет, я тебя отпущу, но пока твое обучение не будет закончено, ты не должен входить в Мир Снов без моего разрешения. А пока, ученик...
Герра знала, что разум и тело взаимосвязаны, и тело хорошо запоминает вместо разума тогда, когда разум слаб. Дэниэлу Арману придется многому научиться. Хранительница Мудрости поднялась, шурша юбками, и подала знак гай'шайн подлить мужчине еще чая. Смирение. Чоли сверкнула глазами, но промолчала. Сагат оказал ей злую услугу, отдав в услужение собственной матери да еще и вместе с тем той, кто должна была приказать Чоли сломать копья, как выбранной в ученицы. Сагат всегда отличался злым чувством юмора, но девочке нужно было наказание, раз она решила спрятаться от долга за белыми одеждами. На ней был тох и притом немалый, но искупить его она сможет лишь приняв свое предназначение. Герре было неприятно видеть всё это - её собственная дочь позорила её. И Чоли не должна была уж слишком возгордиться тем, что ей предлагают трудные испытания для искупления. Герра знала меру.
- Ты можешь оставить вещи и лишнюю одежду здесь, Дэниэл Арман, - Герра сложила руки под грудью. - Сейчас ты возьмешь эту чашу с чаем и пробежишь с ней в руках вокруг лагеря, стараясь не расплескать ни капли. Я буду ждать тебя здесь.
Герра выжидающе посмотрела на маленького мокроземца и добавила.
- Надеюсь, мне не нужно напоминать тебе, что не стоит пытаться обмануть меня или облегчить себе задачу, используя свою Силу.
«Разбушевалась, как моя тетка, когда ей двузубый старик Пеливар, видимо, на почве общего помутнения разума, недвусмысленное предложение сделал, да еще и говорил, что, может, потом даже женится, - удивленно отметил Дэниэл. - Хм... Хотя нет. Меньше».
По правде, Дэниэл не совсем понял, что же он такого особенного сказал. Тот же Пеливар как-то говорил, что он в молодости был моряком, даже с Морским Народом встречался. «Всегда надо заранее оговаривать все условия, - говорил он, - всегда! Это лучший способ не попасть впросак».
А тут на тебе... Хотя - таки попал. Если не впросак, то в ученики. Как бы это не стало одним и тем же. и Дэниэл уже почти успокоился по этому поводу (ну как же, раз чай наливают - значит, все идет правильно), как вдруг Хранительница Мудрости сказала нечто, заставившее его удивленно на нее воззриться. Дэниэл посмотрел на чашку, которую держал в руке. Посмотрел на Герру. Посмотрел на Чоли, и ему почудилась тень улыбки на лице девушки. До него начало доходить.
«Я буду выглядеть полным идиотом, - понял он и, прищурившись, снова глянул на свою теперь уже наставницу. – И, видимо, она этого и добивается».
Аккуратно поставив чашку, Дэниэл отставил небольшую котомку с вещами. Подумал оставить и куртку, но вместо этого просто расстегнул ее, предварительно выложив лишние вещи из карманов. Не менее аккуратно Дэниэл снова взял чашку, поклонился с очень красноречивой улыбкой Хранительнице Мудрости и вылез из палатки.
Выдохнул. Посмотрел на чашку. Посмотрел вокруг.
«Бесплатный цирк приехал... - подумал он и с досадой цокнул языком. – Не хватает еще зверинца да трубачей рядом».
По правде-то, сделать первый шаг было трудно. Но необходимо. Дэниэл выкинул из головы все посторонние мысли, и сделал этот шаг. Потом еще один. Потом еще. Перешел на бег, стараясь уследить одновременно за всем: и за чайкой, и за дорогой, чтоб не пролить чай и не споткнуться. Смотреть по сторонам внимания не хватало, но вот слушать...
Поначалу было тихо. Потом он услышал удивленные крики. А после этого – вполне ожидаемо – смех. Похоже, кто-то понял, что происходит, и кого-то это очень повеселило. Ну да девушки тут и без того зубоскалки знатные и гордячки. Но мужской смех слышался тоже.
«Да поцелуйтесь вы с троллоком», - подумал Дэниэл насчет всех зрителей вместе взятых, впрочем, все равно краснея – то ли от бега, то ли от такого повышенного внимания. – «Нет меня. Нет вас. Есть только чашка и дорога. Путь, который надо преодолеть. Время, которое на это уйдет. И чай, который надо не расплескать»...
Мокроземец с пиалой чая в руках, бегущий сквозь лагерь, вызвал у Айил сперва удивление, потом смех, потом даже улюлюканье. В данном случае, очевидно, никому из жителей Трехкратной Земли не могло прийти в голову, что такому поведению есть причина. Кто-то, возможно, и задумался о том, что это напоминает что-то, но мысль сразу же была отброшена в сторону по причине внешности бегуна. Песчаные лисицы не учат белых гусей скрываться за барханами, это бесполезно. Недоумение, шутки... Попыток заступить дорогу не было. Настораживавшиеся при приближении бегущего андорца воины тут же принимали обманчиво расслабленные позы, понимая, что угрозы нет.
Лагерь Айил был большим. Не огромным, нет, но здесь расположилось не менее пары тысяч человек. Здесь не было детей, собак, фургонов, обычно сопровождающих крупные отряды наемников или переселенцев. Только воины в кадин'сор и те люди в белых одеждах, гай'шайн. По пути Дэниэлу встретилось еще несколько женщин в белых блузах и темных юбках и шалях, таких же, как у Герры и Карайны. Очевидно, они тоже были Хранительницами Мудрости, что бы это на самом деле ни значило. Все они провожали Дэниэла очень внимательными взглядами, словно понимали больше, чем понимал сам Дэниэл, и одобрения в этих взглядах не было.
Герра ждала его на ом же самом месте, где они расстались. В её руках была такая же пиалка, как в руках Дэниэла, только в отличие от его посудины, над чаем айилки поднимался парок. Пригубив чая, Герра, не поднимаясь, молча подняла взгляд на Дэниэла и протянула руку за его чашей.
Пробежать вокруг большого лагеря и даже не запыхаться - возможно, для айильца это была легкая задача. Для Дэниэла, пусть даже тренировкам в Черной Башне и уделялось некоторое время, она не то чтоб была неподъемной, нет... Но лучше чувствовать себя после такой пробежки он явно не стал. И любви к Хранительнице Мудрости и айильцам вообще тоже не прибавилось.
Хотя Дэниэл начал подозревать, что такое задание Герра дала, чтоб, дескать, он осмотрел лагерь, проникся местными нравами, почувствовал дух народа. Ну, почувствовал. Даже кое-что понял. Бежит человек с пиалой в руках вокруг лагеря - надо смеяться. Не бежит - просто зубоскалить. Веселый народ эти айильцы. Да впрочем почти как любой другой. Для себя солдат тоже выглядел дураком, и даже в какой-то степени разделял царившее веселье. Ну, посмеются немного. Ну и ничего страшного. Колесо провернется, придет новый день, новая эпоха - и совсем уже не будет важно, над кем там смеялся весь лагерь несколько лет назад.
"Фух..." - а земля под ногами мягкая, мокрая после недавних дождей, но уже достаточно подсохшая, чтоб не именоваться грязью. Прохлада и свежесть были бы даже приятными, да только все равно они почти не чувствовались - от бега быстро стало жарко. Да еще и следить приходилось, чтоб не расплескать треклятый чай из треклятой чашки. И все равно треть где-то по дороге выплеснулась, когда Дэниэл неудачно споткнулся и чуть не упал.
Когда Дэниэл уже добегал к палатке с другой стороны, крики немного поутихли. Или всем наскучило зрелище, или местные не оценили грациозность бега - кто их знает. Герра ждала здесь же, как и говорила, и пила чай. Солдату даже интересно вдруг стало: "Она все это время занималась исключительно этим? Как только не лопнула, бедняжка". Постаравшись - очень постаравшись - придать лицу соответствующее выражение, Дэниэл передал Хранительнице Мудрости пиалу, поклонившись при этом. Надо ли упоминать, что соответствующее выражение было сотни раз опробовано на тетках Дэниэла. И выжалало оно, собственно, крайнее почтение и уважение - с изрядным замесом иронии.
- У вас, у мокроземцев, принято так кланяться, но у нас, у Айил, всё по-другому, - Герра взглянула на чашу Дэниэла и прицокнула языком. - Я не Хозяйка Крова, а ты не просящий позволения войти под мою крышу, хотя ситуация близка. Думаю, если ты останешься на обучение, придется тебе многое объяснить, чтобы ты не выглядел двухлетним болваном.
Герра отодвинула полог, забравшись внутрь шатра, и махнула рукой Дэниэлу присоединиться к ней.
Когда андорец вошел, пригнувшись, Чоли внутри не было. На небольшом столике - неужели Айил тащили с собой в поход целый столик?.. - стоял всё тот же раскрашенный чайник, из его носика поднимался пар. Герра сидела на подушках, скрестив ноги, и, позвякивая браслетами, крутила в руках чашу Дэниэла. Наполовину пустую, как он и принес ей. Чай уже остыл и потемнел, но ведь его пить не придется, не так ли?
- Скажи мне, Дэниэл Арман, легко ли тебе было бежать так, чтобы чай не разливался? Тебе приходилось следить за пиалой и одновременно за дорогой, чтобы не споткнуться и не натолкнуться на людей и предметы. Не слишком легко найти ту грань, когда ты перестаешь следить за чаем специально, и твоя рука сама находит нужное положение чаши, чтобы не расплескаться, подхватывая желающую убежать из чаши драгоценную влагу. - Герра отставила чашу с чаем на столик, рядом к своей. - Так же и с твоим пребыванием в Мире Снов. Тебе приходится контролировать себя каждое мгновение твоего нахождения там. Контролировать себя и всё вокруг. В Мире Снов достаточно поверить, что что-то есть, - и оно так и будет. Представишь, что ты проходишь сквозь стену, - и ты пройдешь. Представишь, что твой враг связан по рукам и ногам, - и так и будет. Представишь, что проваливаешься по шею в зыбучие пески, - и задохнешься. Хоть на мгновение представишь, что враг может нанести тебе реальные раны, - и истечешь кровью. Все раны, полученные тобой в Мире Снов, останутся на тебе и после пробуждения. Но это всё, что можно перенести из Мира Снов в этот мир. Никакие предметы не могут перейти с тобой туда и обратно. Есть, конечно, одна возможность, но это зло, которому не стоит поддаваться.
Айилка замолчала, изучая запыленное после бега лицо юноши, и по её взгляду трудно было сказать, о чем она думает. Она явно принимала некое решение, и оно не давалось ей легко.
- Завтра мы с тобой отправимся в Трехкратную Землю. Здесь слишком много людей и слишком много их следов в Мире Снов для такого юного недотепы, как ты, Дэниэл Арман. А теперь Чоли проводит тебя в твою палатку. Если ты устал, отдохни немного, еды тебе принесут, равно как и одежду переодеться, но к закату ты придешь ко мне, и мы вместе попробуем провести твой первый урок в Мире Снов.
Слушая Хранительницу Мудрости, Дэниэл и правда задумался и даже посерьезнел. Он прекрасно видел Герру, он слушал каждое ее слово и видел каждый жест – но взгляд солдата был отсутствующим, словно он наполовину находился где-то не здесь. Перед мысленным взором вставали ярчайшие образы. Да, ему снились раньше разные сны, было и такое, что снились ранения и кровь, и ничего... но сны – он это уже понял, - имеют, как минимум, два вида. В первом случае сон чем-то похож на... шар? Сферу? Может, и не совсем, но в нем ясно можно ощутить своего рода стены, ограничивающие пространство сновидения со всех сторон, делающие его безопасным и по-своему уютным. И даже опасность воспринимается отстраненно, а потому и не кажется такой реальной. Конечно, когда голыми руками оторвешь троллоку-другому голову, да продолжишь сражаться после парочки попавших в тебя стрел, сразу разуверишься в опасности.
Во втором случае стен, ограничивающих пространство, нет. Поначалу это даже пугало, особенно сразу – когда странное ощущение единения с окружающим миром отзывалось волной почти ощутимой боли.
Неизвестность. Она пугает. Она же и манит.
Таких и снов-то было мало. За последние два года их можно пересчитать по пальцам одной руки, но все запомнились до мельчайших подробностей. Только в третий раз Дэниэл действительно начал что-то изучать, что-то пытаться понять, что-то трогать, пробовать на вкус...
А в четвертый – приснилась Герра.
Дэниэл слушал внимательно, почти не дыша. Потому что с каждым словом он понимал, что, если сказанное – правда, то он действительно влип. Или придется каждый раз уходить, - теперь понятно, что говорила Герра тогда, во сне, это как просыпаться, только в другой сон, - или быть осторожным. Уж очень много Дэниэл мог представить вот так, на миг. Острые хрустальные копья, выскакивающие из земли под ногами. Огненные цветы на длинных стеблях, оплетающие руки. Змеи, пожирающие...
Мысленно вздохнув, Дэниэл постарался утихомирить свою фантазию. «А может, вообще не стоило все это знать? – подумал он. - Могла ли подействовать опасность на того, кто в нее не верит? Кому даже и в голову не придет, что это опасно?»
- Да, хорошо, - сказал андорец на последние слова Герры, забирая свои вещи. – Кажется, я понял, насколько все серьезно. Благодарю, Хранительница Мудрости.
На этот раз кланяться Дэниэл не стал, но голову уважительно склонил.
«Трехкратная Земля... кажется, так они зовут свою пустыню? Этого только мне не хватало... но ладно, врата везде врата, и, может, оно так и надо... Ну, зато я больше узнаю!»
Покинув палатку, Дэниэл оглянулся в поисках Чоли. Что-то ему подсказывало, что девушка должна быть где-то рядом.
Долго ждать Дэниэлу не пришлось. Две фигуры в белом сидели почти у входа в шатер, тихо переговариваясь о чем-то. Когда юный Аша'ман вышел, гай'шайн обменялись парой фраз, которые Дэниэл не смог расслышать, и одна из женщин повернулась к юноше и встала. Взгляд её темно-серых глаз был устремлен в землю, но тонкие поджатые губы мало соответствовали столь смиренному образу. Сейчас, стоя рядом с Дэниэлом, Чоли оказалась выше него на полголовы, если не больше. Широкие белые одежды несколько скрывали её фигуру, но судя по всему, айилка была крепкой и стройной, с длинными мускулистыми ногами и сильными руками.
- Пойдем, мокроземец. Я отведу тебя. Герра сказала, тебе следует поесть. И помыться. - Чоли развернулась и быстрым легким шагом пошла вперед. - Что ты желаешь сделать первым?
- Наверное, все-таки помыться, - неуверенно сказал Дэниэл, все еще сбитый с толку то ли словами Герры, то ли своим разыгравшимся воображением. Ну не тем же, что девушка - как и почти все! - была значительно выше. О таком прискорбном факте он уже успел забыть. Пока бежишь, не очень-то обращаешь внимание на рост.
Сейчас, когда девушка шла впереди, Дэниэл не мог не оценить пусть и скрытые под одеждой, но вполне угадывающиеся формы. Понемногу глаза андорца приобрели более осмысленное выражение, и, очнувшись, он увел взгляд в сторону. Чоли могла и обернуться. Обидится еще. Но, с другой стороны, неужто ей не понравится, что на нее смотрят? Поди их пойми, девушек-то.
Чоли остановилась перед палаткой с плотно задернутыми створками - подобной той, из которой вылезла Герра, когда Дэниэл пришел к ней. Она с сомнением посмотрела на юношу, словно тот сообщил ей, что собирается обогнать лошадь или еще что-то подобное, но потом села на корточки рядом с палаткой и приоткрыла дверцу. Пахнуло жарким влажным воздухом.
- Раздевайся и залезай, пока не остыло. Стайра найдешь у камней, кувшин воды у входа. Полотенце и новые камни я тебе принесу сейчас, мокроземец.
Она вдруг подняла взгляд на Дэниэла, и в её глазах промелькнула какая-то искорка.
- И не рассиживайся там слишком долго, иначе мне придется тебя выхаживать.
Она вдруг рассмеялась своим словам, будто хорошей шутке, встала и легко и почти бесшумно убежала прочь.
Внутри палатки было жарко и душно, казалось, каждый вздох дается с трудом. Посреди небольшого низкого шатра в медном тазу лежало несколько едва ли не потрескавшихся от жара камней, опаленных огнем. Рядом с ними лежало несколько бронзовых пластинок, а у входа был кувшин воды - чересчур мало, чтобы им помыться, разве что ноги омыть.
"Выхаживать ей придется. Звучит заманчиво... Я б не отказался".
Дэниэл и правда забрался в палатку. Куртку он скинул у входа, остальные вещи, подумав, оставил там же. Ничего особо ценного в вещах не было, если кто что сопрет - не беда. Ходили слухи, что у айильцев вообще воровать не принято. Уточнять у кого-то этот вопрос андорец благоразумно не рискнул. На такое и от нормальных людей можно по зубам схлопотать, а уж насчет аийльцев - то точно ничем хорошим не закончится.
Последнюю одежду Дэниэл снял уже в палатке - со всей возможной торопливостью.
"Помыться.. у этих людей странное понятие о "помыться", - он посмотрел в кувшин и поморщился. - "Так... Это что такое?"
Какие-то бронзовые пластинки. Камни, разогретые сверх всякой разумной меры".
- Ничего не понимаю... - Дэниэл потер за ухом, стер с лица выступивший пот. Дышать было все труднее, и, чтоб немного освежить воздух, он плеснул чуть-чуть воды на камни. Зашипело, и в воздух поднялись клубы пара. Стало чуть полегче. Пар оседал на теле, смешиваясь с потом и скатываясь крупными каплями. Ради интереса, быстро глянув на полог, Дэниэл подогрел камни струйкой огня. И плеснул еще раз, вспоминая клубы пара, которые вырывались из палатки, возле которой ему впервые встретилась Герра.
Капли оседали на коже. Дэниэл потер руку, посмотрел на результат и хмыкнул. Понемногу начинало доходить. Воистину, странные они были - эти айильцы. Ну разве же так можно нормально помыться? Ладно, у них там воды нет совсем, в их пустынях, но неужели здесь не нашлось какого захудалого ручья или колодца? И так трудно с водой? Кувшина даже не хватит, чтоб потом ополоснуться.
С другой стороны, ощущения по-своему даже интересные. Был бы толк. И, стирая пальцами грязь с тела, Дэниэл вынужден был признать, что толк определенно есть. Ополоснуться бы потом еще нормальной теплой водой...
- Интересно, а вот эти... штуки зачем нужны? - так и не мог понять Дэниэл, поглядывая на странные бронзовые пластинки. - И попросить ли у Чоли еще воды, когда принесет камни? Зря бегать будет, можно эти подогреть еще. Или.. или лучше пока ничего лишнего говорить не будем. Ни о воде, ни о возможностях подогрева".
У входа послышался шорох, голоса, затем створка палатки быстро отодвинулась, и внутрь скользнула женщина, присев у входа на корточки. Она принесла с собой небольшой котел, в котором лежали большие закопченные булыжники, и кованые щипцы. Чоли. Всё было бы ничего, если бы только Чоли была.. не вполне одета. Точнее полностью не одета. Абсолютно голая, как в день своего появления на свет, она присела напротив на колени и принялась перекладывать раскаленные камни в таз, выбирать те из старых, что уже совсем остыли и не грели, и убирать их обратно в небольшой котел. На мгновение она подняла взгляд на Дэниэла - на лице не отразилось ни тени смущения, но девушка ехидно улыбнулась - а затем плавным движением плеснула на камни водой из кувшина. С шипением вырвавшийся пар заставил Дэниэла отшатнуться, и Чоли рассмеялась.
- Ты похож на ящерицу-среброспинку - такой же бледный.
Кожа самой Чоли была золотистого оттенка, бронзовая там, где её касалось солнце - лицо, шея и руки по локоть. Соломенного цвета волосы девушки были коротко острижены спереди, оставляя сзади длинный хвостик, который теперь намок от пара и пота и прилип к её плечу.
- Я подумала, что ты ведь не знаешь, как правильно мыться, так? - она снова изобразила смирение и покорность, подхватила одну из бронзовых пластинок и сжала её в руке, совершенно не стесняясь своей наготы. У неё было мускулистое стройное тело, крепкие ноги и маленькая грудь. - И давать тебе самому перекладывать камни было бы глупо, как давать ребенку нож и отправлять его свежевать шкуру: больше смеха и опасности, чем пользы.
- Это... очень мило с твоей стороны, - голос прозвучал неуверенно, словно в горло что-то попало и мешало говорить. И если красное лицо можно как-то списать на жару в палатке, то глупую физиономию на такое уж точно не спишешь. – Такая трогательная забота, - против воли Дэниэл ухмыльнулся в ответ. – О да, не знаю, такой способ внове для меня. Но теперь... Теперь я рискую забыть о том, что вообще надо мыться. Восхитительное зрелище, что предстало моим глазам... - андорец решил замолчать почти вовремя. Он не упомянул о восхитительном сочетании формы и цвета, о прекрасных глазах, о том, что теперь сие чудное видение будет преследовать его каждый раз, когда он закроет глаза, о том, что теперь он более никогда не сможет заснуть, а потому, видать, никогда так и не сможет научиться как-то взаимодействовать с этим самым миром снов... многое Дэниэл не сказал. Но, наверное, и без того достаточно.
- Так для чего нужны эти таинственные пластинки? – постарался он тут же перейти на другую тему, поднимая одну из пластинок. - Наверное, они еще опаснее, чем эти не менее таинственные камни?
Доброжелательная улыбка скрывала волнение. Смущение же она полностью скрыть не могла. Но, если Чоли вот так просто пришла, значит, у них так принято? Или... нет, наверное, принято. Хоть бы не было связано с этим какого дурного обычая. Вдруг еще жениться придется. Нет, Чоли – девушка, конечно, красивая, но в планах у Дэниэла женитьбы как-то пока не было. Да и что потом в Черной Башне скажут? Не для того же он разрешение просил...
- У тебя хорошее чувство юмора, мокроземец, - Чоли подбросила в руке пластинку и слабо усмехнулась. - Но тебе повезло, что здесь рядом не моих се...
Она вдруг запнулась и угрюмо потупилась, поджав губы. Затем взглянула на скребок в своей руке, и на её губах снова зажглась немного озорная, слабая улыбка.
- Ты же ни разу не пользовался стейра, так? - Чоли не поднимала взгляд, её ставшие влажными волосы прилипли ко лбу светлыми завитками. - Герра сказала мне, чтобы я помогала тебе освоиться и не выставлять себя посмешищем. Чтобы мыться правильно, нужно сперва хорошенько разогреть камни и напустить побольше пару, вот так.
Чоли поджала ноги под себя, чуть изогнувшись так, что мышцы на её животе напряглись, зачерпнула воды и плеснула на камни. Облачко пара с шипением повислов в воздухе. На её месте любая андорка бы с пунцовым лицом визжала в поисках того, чем бы прикрыться, а если бы Круг Женщин прознал о том, что парень с девушкой сидели голышом в одном помещении, не миновать беды. В лучшем случае - порки. В худшем.. Эх, да чего вообще думать об этом: ни одна андорка бы не оказалась в таком положении и уж точно бы не вела себя так непринужденно. Дэниэл заметил, как Чоли поглядывает на него то и дело. Девушка разглядывала его ноги и плечи и словно посмеивалась над его попытками исподтишка хоть немного прикрыться или сесть так, чтобы продемонстрировать как можно меньше.
- Когда распаришься, - Чоли похлопала себя по бедрам, показывая, что они покрылись потом и оседавшей влагой, - то нужно счистить с себя всю грязь с помощью стейра. Вот так.
Она взяла свою бронзовую пластинку и принялась плавными движениями скрести ей себя по плечу и руке.
- Понял? Давай покажу.
Дэниэл не успел опомниться, как Чоли пересела ему за спину, взяла другой бронзовый скребок и принялась с нажимом водить им по спине андорца. Дэниэл мог бы поклясться, что проклятая айилка смеялась! Она касалась его поясницы коленями, и даже пару раз... по спине на уровне его груди скользнуло что-то мягкое, словно она случайно прикоснулась... По спине снова прошелся скребок, на этот раз сильнее, заставив Дэниэла вздрогнуть и даже немного прогнуться.
- Какие же вы, мокроземцы, грязнули... Но у тебя красивые плечи, Дэниэл Арман.
Чоли сообщила это таким серьезным голосом, как мог бы похвалить своего подмастерье какой-нибудь сапожник, глядя на сшитые им неплохие сапоги.
- Мне тоже нравятся, - поддакнул Дэниэл, чувствуя, что сейчас сгорит от смущения и испарится, аки то облачко пара. Перспектива столь бесславной смерти его не прельщала, но от прикосновений девушки – он догадывался, что вовсе не случайных! – все дельные мысли вылетели из головы, словно им дали хорошего пинка. И только смех Чоли пока удерживал его от активных действий. Он не знал и не мог знать, насколько далеко позволяют заходить обычаи и позволяют ли вообще. Поведение айилки подсказывало, что для нее такая ситуация явно не впервой, но сколько тут было от обычаев, а сколько от собственной инициативы? Два противоположных желания раздирали Дэниэла на лоскуты: одно – чтоб Чоли ушла, немедленно, сейчас же, да и в этом случае он еще дня два краснеть будет, как вареный рак, только ее увидев; второе, куда сильнее - чтоб она осталась, чтоб в этой душной палатке-парильне стало куда горячее, хотелось коснуться ее горячей кожи, провести руками по этим манящим изгибам, изучить их, как скульптор изучает глину, как...
В отчаянии Дэниэл вцепился в пустоту, разжег воображаемый огонь, вышвыривая туда все – мысли, желания, несказанные слова, фантазии. Напрасно. Кокон пустоты трещал, грозил распасться от мельчайшего прикосновения – а прикосновений было достаточно. Уж тем более достаточно для здорового парня, не разбалованного женским вниманием. Дэниэл вспомнил, какие он давал сегодня обещания, и немного приободрился. Обещания не заглядываться на девушек в этом списке, насколько он помнил, не водилось.
- Как все хорошо соскабливается. Чудесный способ мыться, – похвалил андорец, принявшись соскребать с рук пот и грязь. Он улыбался. Да, у Дэниэла было чудесное чувство юмора. Удивительно, сколько самых разных чувств можно легко скрыть за улыбкой. – И как приятно узнать его от такого прекрасного учителя! Может...мм... тебе тоже надо помыться? Потереть тебе спинку?
- Ты быстро схватываешь разумность наших обычаев, - Чоли была всё так же серьезна и, последние пару раз проведя по спине и плечам Дэниэла скребком, отсела от него, усевшись напротив на колени. Её кожа влажно блестела в слабом свете пары ламп, установленных в палатке. - После этого в теле появляется удивительная легкость, и кажется, будто можешь пробежать еще с десяток лиг.
Когда Дэниэл предложил потереть спинку, Чоли вдруг рассмеялась, ударив себя ладонями по бедрам, а потом закашлялась и потупила взор.
- Прости, мокроземец, но если ты хотел оказывать мне знаки внимания, то ты всё делаешь не так. У вас в мокрых землях принято, чтобы мужчина так настырно предлагал себя? Ты не боишься, что я отстегаю тебя веткой сегаде? Тебе надо быть скромнее, иначе ни одна девушка не положит к твоим ногами свадебный венок. На будущее, если тебе захочется поухаживать за айилкой, лучше первым скромно попроси её потереть тебе спинку, да еще и покрутись так-эдак невзначай, чтобы она тебя рассмотрела получше, а потом смутись и пошути про что-то постороннее. Я слышала хорошую шутку про то, как воин поймал за хвост ящерицу гара, которая укусила его за ногу, и ему пришлось бегать вокруг холда тридцать кругов, пока ток крови не выдавил яд. И... - она вдруг стала какой-то чересчур холодной и мрачной. - И за гай'шайн тебе тоже ухаживать не стоит.
Она вдруг вскочила, ступила ногами в медный таз, стоявший у входа, осторожно вылила на себя полкувшина воды, старательно прогнав её по телу ладонями и собрав обратно в таз, а затем принялась натягивать на еще влажное тело белые штаны и балахон. На Дэниэла она не смотрела, и лишь только когда почти переступила порог палатки под взглядом юноши, Чоли обернулась, усевшись на колени и сложив на них ладони, и, опустив голову, произнесла:
- У меня тох. Хранительница Мудрости будет ждать тебя, когда луна покажется над горизонтом. Твоя палатка отсюда через три шатра, около неё лежит сверток с одеждой, ты не пропустишь.
И исчезла, впустив за собой легкий быстрый сквозняк, который тут же растворился в оглушающем жаре палатки-парильни.
Совершенно обескураженный что от слов, что от действий айилки, Дэниэл мог только удивленно хлопать глазами, не двигаясь с места. Смешанные чувства овладели им после этого: одновременно и сожаление, и стыд, и неимоверное облегчение. Какие бы не были намерения у Чоли, но что-то подсказывало Дэниэлу, что он уже выставил себя полным дураком. С другой стороны... может, для такой-то ситуации и нормально.
С минуту Дэниэл сидел, обхватив голову руками и глядя на остывающие камни, потом встряхнулся, наскоро соскоблил грязь и облился из кувшина, как это делала девушка. Несмотря на предостережение Чоли, он не чувствовал особой слабости, разве что странную сонливость, но было ли это последствием долгого пребывания в такой жаре и влажности, или же результатом многочисленных впечатлений сегодняшнего дня?
Выбравшись из палатки в одной рубашке и штанах, Дэниэл тут же накинул и куртку – из-за весенней прохлады, казавшейся особенно свежей после такого «купания». Первым делом он посмотрел на небо и понял, что времени у него еще достаточно. Забрав вещи, андорец довольно быстро нашел нужную ему палатку. Убедившись, что там никого нет, он облегченно вздохнул. Образ Чоли все еще стоял перед глазами. Как она там сказала? «Предлагать себя?»
Уши все еще горели. Дэниэл впился глазами в ни в чем не повинный сверток, словно это он был виноват во всех его бедах. Какой-то дурацкий сон приснился – и вот... такое ощущение, что он продолжается. Уж слишком все невероятно, как не может быть. И в то же время, что-то подсказывало, что все реально. Но ведь подобное ощущение иногда бывает и во снах! По крайней мере, андорец отчетливо понял, что несколько раз был уверен, что не спит - и ошибался.
Дэниэл почувствовал, что окончательно запутался. Где сон, где явь? И, может, жизнь сама по себе – сон? И от него рано или поздно придется проснуться?
- Сон так сон, - буркнул Дэниэл, вслушиваясь в звук собственного голоса и разматывая узелок с одеждой - Свет, не свихнуться бы с этими снами...
«Мир не обязан быть таким, каким я его представляю, - продолжил он уже мысленно. Голова гудела, мысли бродили в ней, как странники, перекликались. – Да, это все странно, но... Чоли не... У меня слишком много мыслей».
Последний голос прозвучал особенно отчетливо. Дэниэл на миг замер, потом издал нечто, напоминающее короткий смешок. И начал выбрасывать, одну за другой, лишние мысли в воображаемый огонь. А потом зажег ненадолго перед собой маленький, тусклый шарик. От прикосновения к бушующему пламени саидин ощущения и краски стали ярче, запахи – насыщенней, звуки – громче... Вот только реальность все так же походила на сон.
Андорец рассмеялся и погасил свет. А потом продолжил разбираться в свертке. Времени уже оставалось не так много, но чтоб переодеться и отправиться к Герре – вполне достаточно.
В свертке оказалась айильская одежда - но не кадин'сор, в котором щеголяло подавляющее большинство обитателей лагеря, не считая Хранительниц Мудрости. Это можно было принять за кадин'сор, только окрашенный в песочный цвет. Тонкая льняная рубашка с завязками у ворота и на рукавах, тонкая, но плотная куртка с ремешками и карманами, мешковатые штаны, сужающиеся после колена, и высокие мягкие сапоги с обмоткой, чтобы, очевидно, песок не засыпался внутрь. Очевидно, та вуаль, которой айильцы закрывали лицо, мокроземцу не полагалась.
Через несколько минут после того, как Дэниэл раскрыл сверток, в небольшую палатку проскользнула девушка в белом. Дэниэл сперва мог подумать, что это Чоли, но эта девушка была рыжей и ниже ростом, хотя так же с интересом посматривала на андорца из-под белого капюшона. Она не представилась и молчала, пока ставила поднос с чашкой дымящегося супа, ломтем хлеба из какой-то желтой муки и куском овечьего сыра, а также пиалой с чаем. Пробормотав что-то неразборчивое, она скрылась прежде, чем Дэниэл успел что-то сказать.
Герра ждала его у своего шатра и почти нетерпеливым жестом пригласила юношу садиться, когда он вошел внутрь.
- Этот отвар заставит тебя заснуть, - очевидно, Хранительница Мудрости решила взять быка за рога и не слишком церемонилась с хождением вокруг да около занятия. - Пока ты не научишься делать это сам правильно, будешь пить отвар. Сейчас пей и ложись туда, - она указала на тюфяк с подушкой в шаге от себя. - Запомни: ты должен представить себе свое сознание, как огромный платок. Часть его ты завязываешь в узел - это то, что остается в твоем спящем теле, то, что удерживает тебя в нем и позволяет тебе всегда найти его. Сконцентрируйся на этом узле, когда будешь засыпать. Выбрось из головы всё - и тогда ты проснешься в Мире Снов ровно на этом же месте. Я найду тебя, если ты уйдешь не туда. Старайся запомнить эту палатку - и в случае чего постарайся в Мире Снов представить себя в ней. Помни о чашке чая.
Герра замолчала и пододвинула к Дэниэлу поднос с чашкой чего-то горько пахнущего.
- Ты готов? Если не готов, лучше сразу уходи. Если есть вопросы, которые ты хочешь задать до того, как мы начнем, то сейчас самое время, но не испытывай мое терпение.
Хранительница Мудрости, похоже, нервничала. Не похоже было, что она всегда говорит так резко, но, с другой стороны, откуда бы Дэниэлу знать, как оно на самом деле. В голове крутилось множество вопросов, но все они никак не могли сформулироваться окончательно. А поскольку примерно было понятно, что делать, Дэниэл решил отложить их на потом.
- Я, пожалуй, не буду его испытывать, - Дэниэл взял чашку и сделал глоток. И сразу же усомнился, готов ли он пить такую гадость. Сразу же возник четкий и ясный вопрос – а нельзя ли без этого как-то научиться? Но... ведь пообещал уже не испытывать терпение.
- Какой интересный вкус... – задумчиво сказал андорец и, пока Хранительница Мудрости не успела ничего сказать, допил оставшееся. Ведь он прекрасно представлял, что Герра скажет, если дать ей такую возможность.
«Такой отвар кого угодно заставит учиться быстрее...»
Дэниэл лег на тюфяк, закрыл глаза. Платок. Сознание – платок. Дэниэлу вспомнился легкий белый платок его сестры, колыхавшийся на ветру на веревке. Тело – эта веревка. Сознание – платок, одним концом привязанный к веревке. Сильный ветер расправляет его свободные углы, как паруса на корабле Морского Народа на картинке, они трепещат, как крылья птицы... Платок... птица... Небо...
Тел'аран'риод (http://www.wheeloftime.ru/forum/index.php/topic,1909.15.html)